Анатолий Хохлов - Властелин летающего замка

Шелест взволнованного перешептывания зазвучал со всех сторон. В огромном храме двое ангелов были не одни. На множестве балконов, на ступенчатых возвышениях для хорового пения и площадках для прихожан, толпились люди. Священники, паладины, маги. Тысячи людей. Храм был забит до отказа и, судя по одеяниям, здесь был высший цвет человечества этого мира.

-- Смотрите, смертные! -- провозгласил серафим, простирая огненные крылья над толпой в благоговении павших на колени людей. -- Вот он, ваш герой! Воспетый в молитвах, вошедший на иконы и фрески! Тот, кому вы, по недомыслию, начали поклоняться, как приближенному к богам! Да, это он! Есть ли у кого в этом сомнения?

Мусорщик обвел взглядом окружающую их толпу. Лица многих из собравшихся здесь, он знал. Герои недавней войны. Священники и солдаты.

-- А теперь, взгляните на него еще раз! -- выкрикнул Хельмариил и вцепился рукой в излучатель энергетических шлейфов за спиной кватарха.

-- Прошу, господин! -- мусорщик взмолился, но серафим содрал со спины низшего фальшивые крылья и, рывком, сдернул с него балахон.

Толпа дружно ахнула и отшатнулась. Ужас и смятение отразились на лицах священников и паладинов. Угрожающе вспыхнули, среагировав на испуг хозяев, магические охранные руны на одеяниях волшебников.

-- Что это за тварь?! Она не может быть Спасителем!

-- Это - ангел?!

-- Демон! Не может быть, чтобы Спаситель был демоном!

Мусорщик упал на четвереньки. Когти на его передних лапах клацнули о мраморные плиты пола. Придавленный всеобщим изумлением, отвращением и ужасом, он не мог найти в себе силы стоять на ногах. Вокруг него, на стенах, были искусно выполненные фрески. За шестнадцать прошедших лет, среди них появись и новые, изображающие ангела с сияющими крыльями, вооруженного мечом из чистого белого света.

Увы, реальность часто совсем не то, что представляют себе люди. Ангел может прятать под балахоном откровенное уродство, крылья его могут оказаться фальшивкой, а меч света - магической структурой, способной уничтожать души. Боги, от которых смертные ждут любви и помощи, могут отворачиваться от своих детей с пренебрежением и равнодушием, а могучие серафимы оказываются подвержены таким презренным чертам, как гордыня. Разве мог заносчивый гордец простить то, что мусорщика поставили в один ряд с воинами-ангелами? Смотрите, любуйтесь на безобразие своего героя, глупые людишки!

-- Смотрите же на того, кого вы поставили в один ряд с сильнейшими воинами богов! -- вещал меж тем грозный серафим. -- Это не демон, но и не истинный ангел! Это - мусорщик! Его статус ниже, чем у ваших, самых презренных, нищих бродяг! Рядом со светлым ликом богини, вы рисуете ничтожество, способное только копаться в мусоре! Называете это позорище воином богов! Какое унижение, оскорбление! В этом - ваша вина! А его вина в том, что он не открыл вам глаза на свою сущность и выдал себя за достойного слугу своей госпожи! За ангела! С ним я разберусь. А вы... если не хотите познать на себе гнев оскорбленных богов, уберите мусорщика с фресок и статуй! Сожгите песни, посвященные ему, и забудьте навсегда его имя!

-- Господин! -- верховный священник выступил вперед. -- Прошу простить за мое изумление, но кем бы ни был этот воин, и как бы не выглядел, разве не он встал на защиту нашего мира в час страшной катастрофы? Разве не он преградил дорогу порождениям Тьмы? Он был добр к нам и, от имени своей госпожи, всеблагой Афродиты, спас наши жизни и наши души!

-- В то время, как мы сражались с армией сил Тьмы, слабейшие из слабых были брошены сдержать прорвавшихся врагов и защищать живые миры. Мы приняли на себя главный удар, а его столкновение с теми пятью - крошечная искра в великом пожаре войны! Вы же почитаете искру так, как будто мусорщик сделал всю работу а наши бесчисленные армии бросили вас на произвол судьбы! Он - всего лишь носитель воли и силы всеблагой Афродиты! Почитайте ее, а не мусорщика!

Собрание зашумело, с изумлением и волнением обсуждая произошедшее. Серафим дал им несколько мгновений, а затем снова взмахнул пламенными крыльями.

-- Надеюсь, вы уяснили свои ошибки. -- произнес он. -- Мусорщик... не будет убит сегодня, но и вы не смейте больше гневить богов! Равнение великих и ничтожных... недопустимо!

Один взмах крыльев и оба ангела исчезли в искажении пространства.

Для всех вокруг они стали невидимы, но мусорщик и серафим не покинули собор. Весь мир вокруг них исказился, словно лучи света проникали сквозь кривое стекло подвижного купола. Из этих искажений вышли, дружно шагнув внутрь купола, еще около двадцати ангелов, в доспехах и при оружии. Личная гвардия серафима? Пришли поглазеть на казнь? Обещание смертным... на самом деле ведь ничего не стоит, верно?