Олег Говда - Воин. Возвращение

Мой кивок был скорее защитной реакцией организма, от переизбытка информации.

— Тогда ты можешь себе представить, что случилось бы с этим миром, если б Фрэвардин попытался разобраться с пробоем Инферно самостоятельно? Да и с ним самим, соответственно. Приблизиться к Привратнику Ада на расстояние контакта мог только нейтральный объект.

— Подожди, ты же сказал, что ни им туда, ни тем — оттуда, ходу нет. А как же тогда Каракатица выжила?

— Привратники и трикстеры вроде диполей. И оборачиваются наружу тем зарядом, который приемлем в данной среде. Иначе как бы они могли путешествовать между мирами? А приходится. Потоки силы пронзают всю Вселенную, от минуса до плюса. Так что, оставаясь по своей сущности частицей ада, Привратник был одет в скафандр из частиц порядка. Понимаешь?

— Ну, вроде, логично и не режет слух. И чтоб убить его, надо было нарушить герметизацию?

— Типа того. Я не Фрэвардин, но уверен, именно на это он и рассчитывал. Но твоя придумка оказалась намного эффективнее. Вызванный кольцом призыва, Симаргл должен был попасть в мир Порядка и соответственно настроил свое тело, а материализовался внутри Хаоса. Результат мы наблюдали вместе.

— Да мне это как-то фиолетово, Коля, что с тем кальмаром случилось. Ты почему Симарглом стал?

— Трикстера нельзя уничтожить просто так, как Привратника. Не тот уровень божественности. Защиты, в общем. В момент своей гибели он воплощается в того, с кем имел последний контакт. И хоть призвал его ты, бросал-то я… Но будь спок и не напрягайся, получилось еще лучше. Теперь, вместо птичьих прав недобитого зомби, ожидающего своей очереди в Чистилище, я обрел такое ПМЖ, что только мечтать. Да и тебе, в будущем, дружбан трикстер не раз пригодится. Уж поверь…

— А ты и будущее видишь?

— Амбивалентно, но… — уже псеглавец Швед, оборвал себя на полуслове. — Впрочем, тут в любом случае табу. Иначе вероятности войдут в прогрессию.

— Коля, а это все еще ты?

— Че, слишком вумно выражовуюсь, да? Не сомневайся, я это, я… Знаний только чуток прибавилось.

— Разве что, чуток, — улыбнулся я слабо.

— В общем, как я вижу: высокие стороны обсудили прошлое и пришли к заключению, что все не так плохо, как казалось сгоряча. Верно? — присоединился к разговору Фрэвардин.

— В общих чертах.

— Ну, тогда и мне хотелось бы прояснить кое-что для себя. Примерно в тех же пределах… Ты как намерен жить дальше, Владислав? Контракт закончен. Можно, продлить, а можно и в запас! Выбирай сам. В этом праве и заключена награда. А об орденах после поговорим. Хоть имени тебя самого…

— Да, погоди со своим контрактом. Николай!.. Я так понял, что ты теперь вездесущ?

— Как насморк… — облизнулся псеглавец. — Только не проверял еще.

— И личины менять можешь?

— Теоретически, да… А ну, глянь, чего получилось.

Вопрос мне задал 'я сам'. Немного не такой, как привык видеть в зеркале, но вполне узнаваемый.

— Похож?

— Не то слово… — голос мой сел непроизвольно. — Я тут подумал… Они ж ничего не знают… Ни твои, ни мои… Волнуются… А можно…

— Ты гений, Влад! Дай бузю* (*диал., - лицо), — целоваться полез уже Швед. — Я все сделаю. Мало ли куда и кого засунули, служба — не тетка. Главное, что живы. Родителям хватит. А там чего умнее сообразим. Все, пошел… — и он исчез прямо из моих объятий.

— Если хочешь, родителей можно… — начал было Фрэвардин. — Но ты еще не ответил? И почему мне все время кажется, что тебя двое. Или это я все же той пакости надышался? Странные у вас развлечения…

— Ну, они разные бывают. На вкус и цвет… Не ответил, говоришь? Домой или остаться? Так я и сам не знаю. Если для матери с отцом живой буду, то тут, пожалуй, интереснее. Как ты правильно заметил: хоть в лоб, хоть по лбу — а три деревеньки уже мои. Не плохо для начала недавнему спортсмену, комсомольцу, активисту, верно? А там, глядишь, и еще чего отломится… Вот только ты сам как к такому буйному постояльцу отнесешься. Я ведь ни разу не гоблин и сиднем в этом вашем Раю сидеть не собираюсь. Всех поголовно Родину любить обучить не обещаю, но и жировать на человеческом горбу всяким разным Лупоухим и Длинноглазым не позволю. Мы атеисты — народ плечистый, буде придет охота, легко каждому монастырю по своему уставы раздадим. А не поймут, можем и два раза дать… Тебя, как Смотрящего, не напрягает такая коллизия?

Фрэвардин вздел очи к небу, пожевал задумчиво губами, вздохнул, словно я у него последнюю сотню, заныканную на опохмелку отбирал и ответил, многозначительным полушепотом.