Владимир Аренев - Круги на Земле

Да, точно. Перед ним.

…И тогда Макс заснул по-настоящему, так и не выбравшись из кабины. Он не слышал, как шумно и радостно встречали бабушка с дедушкой дорогих гостей; он не пошевелился даже, когда его вынесли из трактора и внесли на руках в дом, раздели, уложили на кровать и накрыли одеялом.

Ничего этого Макс уже не слышал и не видел — у него начался жар.

Бабушку Макс помнил плохо. Последний раз мальчик видел ее лет в шесть-семь, когда она неожиданно приехала «навестить детей» в город. То есть вообще никто ничего не знал, это был «сюрприз». Вдруг вечером в квартире раздался звонок, все вроде бы дома — отец вздыхает (по телевизору показывают футбол), переглядывается с мамой и идет открывать. Максу, естественно, интересно; он останавливает разыгравшееся на полу эпическое сражение, в котором задействован максимум возможных сил (то есть, солдатиков и прочих боевых единиц), — бежит следом за папой. Клацают замки, дверь распахивается, впуская в коридор непривычные запахи, следом за которыми на пороге появляется низенькая старушка с двумя внушительными сумками. Позади маячит некий высокий дядька, зажавший в руке огромный чемодан. Возгласы удивления и радости. Макс настороженно разглядывает гостей, но тут же выясняется, что гость всего один, не гость даже, а гостья; касательно же дядьки с чемоданом, то это просто водитель, который помог донести вещи до квартиры. Возня, суматоха, везде зажигается свет, распахнуты двери; непривычные запахи окончательно осваиваются и целиком заполняют прихожую, проползают на кухню; Макса, порядком смущенного, наконец отлавливают (он в это время отчаянно гудел и «взрывался», завершая сражение), поднимают с пола, представляют бабушке («Как, неужели ты не помнишь»?). Максу бабушка понравилась, и то, что он не помнит ее, мальчика смутило. И — вот еще какая беда — разговаривает гостья как-то странно, необычно. В общем, он не придумал ничего лучше, как расплакаться.

«Ну, анучык, — сказала тогда бабушка, — гэта ты пакинь. Ня трэба, унучык, ня трэба», — обняла и сама всхлипнула.

Мальчик неловко высвободился из легких, немного неудобных, тоже незнакомо пахнущих объятий; он отстранился и посмотрел на бабушку, чтобы разглядеть ее получше. Уже не как гостью, а именно как бабушку.

В ней росту было почти как у Петьки Верещагина из паралелльного «Б», другими словами, всего-то — на голову выше Макса. Конечно, если говорить о Петьке, то «всего» превращалось в «аж», но бабушка… нет, мы к таким миниатюрным бабушкам не привыкли! Вот бабушка Ирина (мамина мама) — та совсем другая: высокая и плотная женщина с громовым голосом. На Макса, она, само собой, кричит редко, зато на своего пса, Полковника, — ой-е-ей! мухи от страха пикируют на подоконник. А разве ж может бабушка верещагинских размеров иметь подобный голос? Вот видите. Другой вопрос, насколько такой голос необходим… но знаете, штука это полезная, не мешало бы на всякий случай… Ладно, не в голосе дело. Может, даже и хорошо, что бабушка Настя такая миниатюрная. С ней удобнее разговаривать, не приходится голову задирать. И добрая она какая-то. Хотя «какая-то» здесь абсолютно не причем; «добрая» и все. Вот и подарков привезла.

…такие воспоминания. Конечно, Макс помнил не только это. Помнил, как ходили с бабушкой по музеям, по городу, смотреть местные достопримечательности: он, папа и бабушка. Или он, дядя Юра и бабушка. Или все вчетвером, на выходные.

(А вот чего он не мог помнить, так это разговора матери с отцом, разговора болезненного, выстраданного, разговора, которого не понял бы, даже если б услышал. Мама с папой тогда поссорились — впервые всерьез за очень долгое время. «Ну что ж мне ее, выгнать, что ли?! Ведь это, в конце концов, моя мать! Я знаю, ты ее…» «Да, я ее не люблю. Я ее боюсь, если хочешь». «Но почему?!» «Сам знаешь, почему!» Впрочем, мама Макса никогда не позволила бы сыну понять, что относится к свекрови, мягко говоря, без симпатии. И уж тем более не стала бы настраивать его против бабушке. Но в деревню ездить запрещала. Семен, если хочет, — пожалуйста, но она с сыном — никогда… Почему?! Потому что свекровь у нее ведьма. Не рассказывайте, не надо — знаем-читали, ведьм не бывает. Съездите-ка в Стаячы Камень да поглядите; сами тогда поймете, что к чему!