Н. Уилсон - Зуб дракона

Лили решила узнать, что же это за странное существо. А для акулы существует лишь один способ узнать что-то наверняка.

После всех тяжелых испытаний, ужасов и лишений Земля все равно продолжает вертеться. Солнце все так же освещает ее, хотя под его лучами может обнаружиться множество перемен. Когда первые утренние лучи коснулись поверхности пресноводного моря, известного также как озеро Мичиган, и поцеловали каменные стены, башни и окна древнего Эштауна, в соборе уже лежало двенадцать тел в ожидании погребения. Одиннадцать человек не пережили ночь, и еще один был убит в офисе Сесила Родеса.

Руперт Гривз стоял над ними, нахмурившись, и, скрестив руки, вглядывался в их спокойные, отрешенные лица. Пятеро его охранников. Молоденькие повар и повариха, только недавно объявившие о помолвке. Улыбающийся чему-то Хранитель. Пузатый монах. Сморщенный, дряхлый Совершенномудрый. Юный Ученик. И Элеонор Элизабет Элдридж. В гордом одиночестве Руперт начал читать над ними последнюю молитву.

Джакс рыдал над каждым, к кому он не успел вовремя, и шатался по всему Эштауну с бутылкой противоядия, обходя все закоулки, пока Руперт не поймал его и не заставил лечь спать.

Сам он не сомкнул глаз и еще не скоро решится на это. В голове у него безостановочно крутился список неотложных дел.

Сесил Родес пропал. Остальные предатели сидели в заточении, дожидаясь его решения.

Юный Оливер Логлин пребывал в коме.

Власти Висконсина дожидались от Руперта звонка с разъяснениями по поводу авиакатастрофы на озере.

Еще нужно было починить сломанный лифт. Брендон, который наверняка теперь уйдет в отставку, уже мог проголодаться.

Кстати, в О.Б. больше нет главного повара, но люди от этого не перестанут хотеть есть. Руперт искренне надеялся, что все не откажутся от французских тостов, потому что сам он больше ничего готовить не умел.

А еще Феникс забрал зуб.

Руперт задумчиво провел тяжелой рукой по подбородку и остаткам бороды. Он даже не хотел задумываться об этом — старые воспоминания, словно шрамы, саднили и начинали кровоточить. Он будто по новой копал могилы для искореженных останков, замурованных Фениксом в стены и полы Эштауна. Его брат…

Руперт закрыл глаза. Понадобится помощь других поместий, и нужно подготовить достойных помощников здесь, в Эштауне. Он открыл глаза и уставился перед собой. Будущее было непроглядно черным, и в нем витал уже знакомый Руперту дух. Дух войны.

Он снова посмотрел на лежащие перед ним гробы. Двенадцать человек за пару дней.

Вздохнув, он развернулся и вышел из собора. Сейчас он пойдет прямо в госпиталь, а все остальное подождет.

Когда Руперт вошел, держа под мышкой огромный бумажный конверт, Джон Гораций Лоуни сидел в своей постели. За спиной своего маленького дяди мирно похрапывал Ганнер.

— Гораций, — кивнув, сказал Руперт.

— Гривз, — коротко откликнулся Лоуни.

Они молча посмотрели на ряд постелей.

Дэниэл Смит. Кэти Смит. Антигона Смит. Сайрус Смит.

Рядом, на полу, под покрывалом клубком свернулась Диана Бун. В кресле у раскрытого окна, по-старчески скрючившись и клюя носом, сопел Нолан. Ветер играючи гладил его по голове шелестящими занавесками. На подоконнике рядом с ним скакал слегка растрепанный красноплечий дрозд.

Дэниэл Смит застонал и вытянулся во весь свой огромный рост, расправив израненные мощные руки над перебинтованной головой.

— Мистер Смит? — тихонько спросил Руперт.

Дэниэл распахнул глаза.

— Мистер Гривз! — Он осторожно сел в постели. — И вы тоже здесь? Я хотел сказать, вы что, были там, этой ночью? В лодке. Все вспоминается, как сон. Я даже не понял, откуда вы там взялись. Вы что, не живете в Калифорнии? Ну, в том нашем доме? Извините, я просто как в тумане. Но я очень рад вас видеть. Много времени прошло.

— Взаимно, — ответил Руперт. — Я кое-что тебе принес. Мне очень жаль, что я не сделал этого раньше.

Он передал Дэну конверт.

— Если ты помнишь, я купил его со всем содержимым. С того самого момента ни одна живая душа в него не зашла. Я должен тебе кое-что объяснить, и я уже решил, как это сделаю, но сейчас время еще терпит, и этого будет достаточно.

Когда он ушел, Гораций встал и проковылял к постели Дэна.

— Что это?

Дэниэл выронил бумаги на постель.

— Это дарственная, — ошарашенно вымолвил он. — На наш старый дом в Калифорнии.

Он обвел воспаленными глазами спящих вокруг себя людей и захохотал.