Николай Чугунов - Слово на удачу

— Ничего не понял, — Артем помотал головой, — при чем серпантин к больнице?

— Ах да! — девушка тихо рассмеялась. — Извини, все время забываю. Да, ты ничего не увидишь — такая у людей природа. Мы же видим одновременно сразу два… Ну, пусть будет уровня мира.

— А, как у эльфов, что ли? — протянул парень. — Они ж, вроде, так умеют.

— Не как эльфы, — вампирша раздраженно махнула рукой, — ничего похожего. Елки, не знаю, как объяснить. Просто поверь на слово.

— Ладно, — Артему совсем не хотелось спорить. Он с наслаждением потянулся, полной грудью вдыхая аромат ночи — пряный, с тонким оттенком прелой листвы и спелого шиповника. — эх, жаль, тебя тогда с нами не оказалось.

— Тогда светило солнце, — Хельга хихикнула. — Я могла быть с вами только в виде урночки с прахом или в гробу — забыл? Но все-таки, что случилось?

— Очень странную парочку видели, — парень, вздрогнув, пристально глянул девушке в лицо. Так неожиданно сжала его голову ладонями.

— Вспоминай, — мягко попросила она, впиваясь неожиданно колючим взглядом в глаза Артему.

Перед глазами Артема снова всплыла давешняя улица. Впрочем, привычной, узнаваемой она пробыла всего миг, буквально через секунду расцветившись дикими, невероятными красками, за которыми едва угадывались контуры предметов. Цвета непрерывно мерцали и смешивались, за ними проступали странные вещи, вносящие свою струю в этот поток абсурда.

— Извини, — картинка пропала, а перед лицом парня снова проступило лицо Хельги на фоне ночной улицы. — Мне не стоило этого делать — все равно ничего толком не увидела.

— А что это было?

— Я пыталась просмотреть твои воспоминания "другим" зрением. Ничего не вышло, разумеется.

— Почему?

Девушка вздохнула.

— Блин, неужели так непонятно? Вот скажи, ты по фотографии можешь определить — чайник горячий или холодный?

— Первое правило электротехники — холодный паяльник на глаз не отличается от горячего, — Артем засмеялся. — Как по фото отличишь?

— Для меня твои воспоминания — то же фото. Слушай, давай туда сходим? Мне вдруг стало очень интересно.

— Ты все-таки что-то разобрала?

— Пока не уверена.

Звезды задумчиво мерцали, поглядывая на далекую землю из-за редкого кружева облаков. Освещение на злополучной улице не горело, но Хельга прекрасно обходилась без него. Странный автомобиль уже эвакуировали, раскуроченную витрину закрыли стальной латкой, грубо приваренной к массивной раме — только выбоины на асфальте, да кучки битого стекла напоминали о происшествии.

— Холодно, — поежилась Хельга. Артем хотел накинуть ей на плечи свою куртку, но девушка протестующе махнула рукой. — Нет, куртка не поможет. Тут… убили кого-то?

— Наверно, — парня передернуло: перед глазами, как живая, встала строчка фонтанчиков пыли и захлебнувшаяся криком продавщица.

— Заметно, — девушка пристально вгляделась пятна на мостовой. — Мерзость. Пусть я неживая — все равно, я сама этого хотела! Старший мне только предложил — а остальное стало уже моей заботой.

— Старший?

— Ну, тот кто меня… — Хельга на миг замялась, подыскивая подходящее слово, — обратил. Сказал: дескать, мой талант велик, я заслуживаю вечности — как обычно в таких случаях говорят.

— Интересно, — Артем улыбнулся. — А почему он выбрал именно тебя? Ты же Арфист, так?

— Сама не знаю, — в уголках глаз девушки сверкнули озорные огоньки.

— Да знаешь! — парень рассмеялся. — Просто говорить не хочешь. Нет, ну скажи…

Вдруг он осекся — лицо вампирши, и так бледное как мел, совершенно помертвело. Она, закусив губу, едва сдерживая внутри леденящий ужас, ткнула рукой куда-то вдаль. Артем, непонимающе обернувшись, оторопел — на фоне легкой вуали облаков явственно проступила угольно-черная дыра, в которой зло светились ослепительно-белые звезды совершенно незнакомых созвездий.

— Просыпайся, засоня, — Корвин с утра был не в настроении. — На работу пора.

— Еще полчасика…

— В обед доспишь. За что мне такое наказание! Связался с программистом на свою голову. Правильно папашка говорил — держись ведьмаков, они сливок, небось, не забывают купить.

— Ой, елки… — Артем вскочил на кровати, пребольно ударившись головой о полку с книгами. Фарфоровая танцовщица в монистовой юбочке протестующе зазвенела. — Извини.

— Кофе на плите, — домовой состроил парню нос. — Учти: последний раз я кашеварю в таком бедламе — даже сливок нет! Женился бы ты, что ли…

— Провал, говоришь? — Виталик, коллега Артема по работе, а по совместительству журналист-внештатник иронично глянул на друга. — Сразу сознавайся, что и сколько пил — на трезвую голову такие вещи на глаза не попадаются.