Моника Фельтен - Огонь эльфов. Сага о Тале

И все-таки в какой-то момент Сунниваа решилась.

— У тебя неприятности?

Файола промолчала.

— Это из-за меня? — не сдавалась Сунниваа.

— Эта свинья, секвестор. Я уверена, что это он подговорил главнокомандующего понизить меня в звании, — выдавила наконец из себя Файола. — Через два дня я должна была отправиться с одним из патрулей, которые разыскивают пропавшего сына верховного главнокомандующего. А теперь… — она замолчала. Ее громкое прерывистое дыхание отчетливо давало понять, насколько рассержена она была. Потом она глубоко вздохнула и сказала: — А теперь я должна учить новых воительниц драться. Этим я обязана исключительно секвестору.

— И? — осторожно спросила Сунниваа.

Файола отбросила одеяло и села на постели.

— Верховный главнокомандующий пообещал тому патрулю, который найдет его сына, огромную награду. Кроме того, все должны были получить повышение, — она ударила кулаком по кровати. — Ты знаешь, что это значит для меня? Я могла стать командиром! Командиром! Такой возможности не представится еще долго!

Обучение началось еще до восхода. Ранним холодным утром шестнадцать молодых девушек и восемнадцать юношей собрались на площадке для турниров и тренировок, чтобы приступить к первым упражнениям с мечом.

К вечеру у Сунниваа так болели мышцы, что она даже начала думать, что никогда больше не сможет поднять руку. Глядя на нее, Файола решила, что не стоило так увлекаться. По сравнению с тем, что предстояло новобранцам следующие три месяца, упражнения с мечом были просто детским лепетом.

И действительно, следующие двадцать дней Сунниваа беспрестанно проклинала обучение. Бесконечные порезы и нарывы, которые она зарабатывала чуть не каждый день, не способствовали хорошему настроению. Часто к концу тренировки она чувствовала, что у нее болят мышцы, о существовании которых она даже не подозревала.

Двадцать дней спустя от шестнадцати девушек осталась половина. Но Сунниваа не позволила себе расслабиться, только крепче стискивая зубы. Она была твердо намерена закончить обучение.

То, что Сунниваа не сошла с дистанции, выдерживая все новые и новые экзамены, ничего не изменило во мнении Файолы. Она по-прежнему была совершенно уверена в том, что Сунниваа никогда не станет настоящим воином.

И только через два месяца, когда обучение по владению мечом и луком было окончено и воины стали осваивать действия на лошади, отношение Файолы немного изменилось.

Сунниваа удавалось обращаться с боевыми лошадьми, как никому другому. И было совершенно не важно, попадалось ли ей добродушное животное или норовистый скакун. Сунниваа без всяких усилий справлялась с любой.

— Если бы я не была совершенно уверена в том, что это невозможно, — сказала Файола Сунниваа однажды вечером, — то я бы подумала, что ты разговариваешь с лошадью.

Ее голос эхом разносился по длинным коридорам крепости. Сунниваа многозначительно усмехнулась, подождала, когда стихнет эхо, и ответила:

— Ты права, это невозможно, — сказала она.

— Но как же тебе удается достичь того, что лошадь четко знает, что ей делать? — удивилась Файола. — Я наблюдала за тобой сегодня. Направляя коня, ты не пользуешься ни поводьями, ни шпорами.

Сунниваа ужаснулась. Нужно быть осторожнее. Предположение Файолы было близко к истине. Когда Наэми обнаружила у нее дар к общению при помощи мыслей, она научила Сунниваа общаться с животными. Говорить — это было не самое точное слово, но самым лучшим образом описывало способ, которым Сунниваа отдавала лошади приказы.

— Я люблю лошадей, — поспешила пояснить она. — Я и сама не знаю, как так получается, но они понимают меня и без слов, — такой ответ не был ложью, и Сунниваа надеялась, что Файола отстанет. Но та только нахмурилась.

Неожиданно они услышали шаги толпы людей, приближавшейся к ним. Из-за угла показалась дюжина солдат.

Файоле было любопытно, что же происходит, и она преградила им дорогу.

— Что случилось? — спросила она.

— Вот-вот прибудет третий патруль, — ответил один из воинов. — Ходят слухи, что они нашли сына верховного главнокомандующего.

— Я с вами, — Файола внезапно оживилась. Она все еще не могла смириться с мыслью, что она не приняла участия в большом поиске, и завидовала каждому успеху.

— Ты тоже пойдешь? — спросила она Сунниваа.

— Нет, я пойду что-нибудь съем, — ответила девушка, махнув рукой по направлению к столовой. Файола заколебалась. Она странным образом чувствовала себя по-прежнему ответственной за свою соседку, хотя та давно уже не нуждалась в помощи.