Евгений Щепетнов - Путь к цели

— Погонит, погонит, злостная баба! — забеспокоился Фёдор — пошли за стол, там и расскажешь. Слышь, Алён, наш-то Андрей себе женщину тут уже нашёл! Вот тебе и Андрей, вот тебе и скромник!

— А что, он мужик видный, почему бы и нет? — Алёна по-хозяйски окинула взглядом смутившегося монаха — он ещё как будто и помолодел с тех пор, как мы его видели. Красавчик, да и только! Смерть бабам. Если бы не ты, мой корявый, любимый муж, то… Ну пошли, пошли, щи стынут, а тёплые щи это уже извращение!

Она прошли на кухню, пересмеиваясь и подшучивая друг над другом, и сели за стол. На его краю важно сидела Шанди, которую с рук кормила Настёна, громко восхищавшаяся статью и красотой кошки, отчего та млела и мурлыкала, как настоящая. Краснели тарелки с красным борщом, именуемым здесь то щами, то собственно борщом, стояла бутылка с вином, к которой Фёдор тут же радостно протянул руки, с криком: Повод есть! Есть повод — друг приехал!»

Они разлили вина — Алёна тоже немножко плеснула себе в стакан, чокнулись, за встречу и выпили, шумно заедая горячим борщом. Он был просто огненным, потому приходилось дуть на ложку, благо, что ложки были деревянными и не обжигали губы.

Несколько минут они насыщались молча, потом Фёдор приподнял бровь, и пожаловался жене:

— А ведь ускользнул от ответа! Что за женщину встретил, где, кто такая, как звать! Алён, а ведь всё тихоней прикидывался. Я уж, грешным делом, стал подумывать — может он не женщин любит…

— Тьфу на тебя! — фыркнул Андрей — ну женщина, как женщина. Олрой звать. Хозяйка гостиницы. Очень хорошая, приятная женщина. Но вряд ли что с ней что-то серьёзное — зачем я ей, перекати-поле этакое, злобный, побитый жизнью мужик…

— Не знаешь ты себя, Андрей — усмехнулась Алёна, поглядывая на него исподлобья — многие женщины были бы готовы прожить рядом с тобой всю жизнь. В тебе есть стержень, ты не согнёшься и не сломаешься. Ты настоящий мужчина, а женщины всегда к таким тянутся.

— Красотка, небось — усмехнулся Фёдор — и богатая притом! Может и не поедем никуда? На кой нам этот хренов Балрон? Когда нам и тут хорошо.

— Мы уже говорили с тобой об этом — посерьёзнел Андрей — ты лучше скажи, что это такое? — он полез в карман и достал завёрнутый в тряпочку значок, тот, который ему показывала Олра, значок, сорванный ей с насильника.

— Хммм… откуда это у тебя? — настороженно спросил Фёдор, угрюмо рассматривая значок, на котором были изображены череп со скрещёнными костями и сабля — это знак полка королевской гвардии, в которой служат только дворяне. Паскудный, я тебе скажу, полк. Как воевать — их нет. А вот на парады, да по трактирам — это самое то. Напакостят, напоганят, потом родители их выкупают. Ты-то как с ними столкнулся? Лучше от них держаться подальше — себе дороже.

— А как их можно найти?

— Ну, как? В казармах королевского дворца, конечно. Только тебя туда не пустят. Ты в своём репертуаре, да? Опять? Пора фургон готовить? Ну чего ты мне моргаешь? Она всё знает. Я же не могу скрывать от своей жены. Мы по жизни вместе, и она имеет право всё знать. Настён, поела? Иди, доченька, положи кошечку поспать. Иди. Мы тут взрослые разговоры разговариваем, тебе неинтересно будет. Иди, моя хорошая.

Взрослые замолчали, а Настёна побежала в другую комнату, откуда скоро послышался её весёлый голосок — она разговаривала с Шанди.

— Что они натворили, сразу говори — нахмурился Фёдор — и к чему нам готовиться?

Андрей вздохнул, пожал плечами, и начал свой рассказ. Когда закончил рассказывать — Алёна сидела бледная, прижав ко рту платок, а Фёдор туча тучей, постукивая ножом по столешнице.

— Что тебе могу сказать, начал он хмуро — да, таких тварей надо убивать, это однозначно. Но как тебе подступиться к этому делу — не знаю. И тем более, что ведь, уверен, ты хочешь, чтобы она их убила, чтобы отомстила за отца и за себя? А она решится на это? А если решится, как вы после будете после этого выстраивать с ней отношения? Ведь она похоже думает, что ты что-то вроде солдата, наёмника, а не… И не проболтается ли она после этого? И где-то надо будет держать этих уродов после того, как ты их похитишь. И ещё — мы рассуждаем, что будет ПОСЛЕ того, как ты их похитишь, но надо ещё ведь их найти, и как ты это сделаешь? Прошло… сколько? Ей было двенадцать лет. Сейчас — около тридцати. Восемнадцать лет! Где ты будешь их искать? Им сейчас лет по сорок, если не больше, скорее всего они уже в чинах, а может и вышли в отставку — и где ты их найдёшь? Я понимаю, что для тебя нет ничего невозможного, знаю тебя, как облупленного, но мне кажется, что это и для тебя уже — слишком.