Андрэ Нортон - Дочь земли

Она попыталась подтянуть девчонку повыше, и край плаща обвился вокруг одной из туго связанных костлявых рук пленницы. Крестьянка дернулась вперед, но вырваться у нее не получилось. Извиваясь в руках Мерет, которая только усилила хватку, она снова вскрикнула и ухитрилась взглянуть прямо ей в лицо.

— Зло! Убей меня! Быстрее!

Мерет не могла написать ни вопрос, ни ответ. Но в этот миг один из факельщиков отступил и оказался поблизости, и она увидела… По скрученным рукам пастушки, по ее плечам уродливой каймой тянулась ободранная, кровоточащая плоть — лишенная всякой кожи. Мерет мгновенно отпихнула от себя девчонку и увидела костлявую спину, испещренную все теми же зловещими отметинами голого мяса, из которых торчали клочья разорванных листьев и темные сломанные стебли.

То были следы не жестокой порки, но чего-то неизмеримо более устрашающего. Мерет содрогнулась. Нужно доставить бедняжку в Лормт, пусть Налор попробует при помощи своего целительского дара облегчить страдания несчастной девочки.

Девчонка извивалась, пытаясь отползти от Мерет, хотя даже самое незначительное движение заставляло ее пронзительно кричать от боли. Но все попытки старой женщины удержать ее, чтобы как-то облегчить эту ужасную пытку, лишь заставляли ее вопить громче. Лишенная дара речи, Мерет была сейчас почти так же беспомощна, как и связанная крестьянка. Нет! Нет! НЕТ! Ее разум сражался с кляпом, которым судьба заткнула ей рот, как когда-то в далеком прошлом, когда ее младшую сестру у нее на глазах зарезал ализонец.

— Госпожа!

Мрак рассеялся. Над ней стоял Вессель, прижимая к груди левую руку, а мастер Форби, с которым они уже успели обменяться приветствиями, склонялся к ней с факелом.

— Что здесь такое? — подошел к ним Дюратан. — Леди Мерет, как ты здесь оказалась?

Она кивнула на дрожащую девчонку, которая внезапно стала казаться всего лишь жалкой кучкой ободранной плоти. Мерет привалилась к камню, и безжалостный свет факела осветил сочащееся кровью тельце. Вессель от души выругался, а командир лормтийского гарнизона развернулся и гаркнул:

— На помощь!

Его крик разлетелся над полем, где больше не было видно сражающихся стражников и жителей деревни.

Когда они наконец вернулись в Лормт, по жесту Налор двое пожилых ученых придвинули стол к пылающему в камине огню. В комнате высоко под потолком на веревках висели пучки сушеных трав. Мерет притулилась на скамеечке у камина, блаженно грея заледеневшие руки о кружку с теплым настоем.

Налор проворно расстелила на столе простыню, а Дюратан, которому помогал один из стражников, уложил на нее девчонку лицом вниз. В самый последний момент травница аккуратно повернула голову девочки в сторону. Низкая лампа, подвешенная на цепи к балке над столом, осветила истерзанную плоть.

К изумлению Мерет, отвратительные полосы содранной кожи не переходили на спину, как было бы со следами порки. Вместо этого они пересекали левую руку, левое плечо и левый бок; остальная кожа была в синяках и ссадинах, но на месте.

Когда мужчины вышли, рядом с леди Налор появилась госпожа Беталия с маленьким дымящимся котелком в руке и стопкой чистых тряпиц под мышкой.

Ее лицо пылало от гнева.

— Что за звери эти деревенские олухи? — возмутилась она.

Леди Налор ничего не ответила, но открыла одну из своих лекарских сумок и вытащила оттуда тоненькие щипчики. Мерет, догадавшаяся о ее намерениях, с трудом поднялась, отставила свою кружку и вытянула из-под мышки экономки одну тряпицу.

Расправив ее на ладони, Мерет оттеснила Беталию в сторону и встала рядом с главной травницей, которая с явной осторожностью, но проворно начала очищать раны от обломков стеблей, грязных листьев и цветов, которые так крепко прилипли к ободранной плоти, что, казалось, застряли в ней намертво.

Как только они были удалены, она кивнула Мерет, которая мгновенно накрыла одной кромкой приготовленной ткани другую, чтобы ничто не ускользнуло.

— Чувствуешь? — спросила Налор.

Мерет кивнула, крепко зажав тряпицу между ладонями. О да, она еще как чувствовала. Возможно, не столь сильно, как Налор, которая принадлежала к Древней расе и обладала Даром: ярость, жгучую, сконцентрированную ярость, что может заставить человека броситься в бой, не думая о себе, и убивать и убивать до тех пор, пока его самого, в свою очередь, кто-нибудь не убьет.

И хотя никакой возможной физической причины не было, эта ярость исходила из сложенной тряпицы у нее в руках.