Елена Звездная - Игрушка императора

Араэден вновь вернулся к своим странным манипуляциям с артефактами. Я сидела, угрюмо насупившись, и в очередной раз осознавала, что мне нечего, абсолютно нечего ему противопоставить. Самые крепкие клинки выковываются дольше обычных. Их закаляют, подвергая то жару, то холоду до тех пор, пока сталь не уподобится по крепости алмазам. Кесарь стал крепчайшей сталью в сравнении с обычным железом, что добывалось на рудниках в Праере. Он победитель — в любой ситуации, в любых условиях, при любых обстоятельствах. Победитель всегда и во всем, так как не признавал себя побежденным и ради цели был готов идти до конца, не отступая, не сворачивая, не сдаваясь, не допуская даже мысли о возможности поражения. Истинный победитель… Это была именно та черта, что восхищала меня в Динаре и нравилась в Аршхане, но кесарь… Кесарь откровенно пугал своим умением уничтожать все на пути к цели. Это как сравнить костер и ревущий лесной пожар — Араэден Элларас Ашеро был пожаром. Обозленным, безжалостным, неудержимым. От таких бежать нужно сломя голову!

Лора прикоснулась к моей щеке, и едва я посмотрела на нее, возмущенно прошептала:

— Ты совершенно не умеешь разговаривать с мужчинами. И ты нашего пресветлого императора кажется… обидела.

Ее упрек взбесил меня, и раздражение хлынуло через край:

— Лориана, он даже не мужик! — заорала я. Сестра испуганно вздрогнула, а меня понесло: — Он эллар, Лора, а не человек! И как, по-твоему, я должна относиться к тому, кто убил нашего с тобой дедушку, способствовал тому, что мама едва не умерла, рожая тебя, и стал причиной той гадости, что ты хранила в собственной спальне за маленькой серебряной дверью?! Как, Лора?

Младшая принцесса Оитлона переводила испуганный взгляд с меня на кесаря и обратно, но мне уже было совершенно плевать на его реакцию. Я самым безобразным образом продолжала давать волю эмоциям:

— Скажи, Лора, как я должна относиться к нему? Да он заживо людей сжигал и казнил на моих глазах! Он только что уничтожил мой сад! Он разрушил мой дворец, и мы не знаем, успели ли убежать те, кто в нем находился! Оглянись, Лориана, и ты увидишь, что уже почти закат… и по замыслу кесаря он должен стать последним в жизни для меня, Динара и Аршхана! А теперь скажи, пожалуйста, как я должна относиться к нашему великому, бессмертному и непобедимому ЗЛУ ВСЕМИРНОМУ?!

Лориана не ответила. Ее почти ничего не задело из сказанного мной… Дед — она не любила его. Мама… ну, Лора никогда не испытывала чувства вины, да и весь ее мир крутился только вокруг нее самой. Что ей мама? Лору растила Велерея, та, которая, видимо, до конца своих дней безнадежно любила кесаря. Вот и внучку воспитала в духе восторженного отношения к императору. Нет, Лориана не могла понять меня. Аршхан и Динар — единственные, выбравшие старшую из принцесс Оитлона, следовательно, ей они неприятны. Ее гордость уязвлена, и, пожалуй, она совсем не против их смерти… даже мучительной.

Я опустила голову и закрыла глаза, терзаясь тягостным ощущением грядущей беды и страхом — жутким, невыносимым страхом за любимого. Я, конечно, искренне надеялась, что Динар внял моему предупреждению и не явится, ибо при мысли о гибели, грозящей несносному рыжему, душу охватывал ужас.

Подняла голову, огляделась. И замерла, в отчаянии глядя на заходящее солнце. Огромное красно-оранжевое светило практически коснулось горизонта… Закат. Уже закат. Значит, сейчас все начнется… Впрочем, я искренне надеялась, что не начнется ничего! Без Динара у кесаря ничего не выйдет, а значит, есть шанс.

— Шансов нет, жестокая моя, — ласковый голос кесаря.

Такой ласковый-преласковый, что сразу стало ясно — злится. Но это сейчас меньше всего заботило… А потом до меня дошел смысл сказанного… И я подумала, что сегодня Динар умрет… Умрет? Нет! Никогда! Этот изворотливый, рыжий и наглый всегда сумеет выкрутиться! Он… да он просто не позволит никому убить себя! И вообще он неубиваемый… сама проверила… Причем проверяла не раз, и выжил же!

Кесарь оставил алтарь и отошел к одной из дальних колонн.

И я вдруг подумала: интересно, если бы каждое магическое действие приносило мне боль, как быстро я научилась бы действовать без ошибок? Нет, я как-то не так ставлю вопрос, — для него магия сродни умению дышать. А я овладела ею лишь недавно и, по сути, почти ничего, кроме порталов, и не использую. Ну, ветер иногда… И тут я вспомнила, как ведут себя воины, когда-то получившие ранения. Однажды мне пришлось наблюдать, как один из генералов принимал награду. Это был старый человек с искалеченной во время войны ногой. Однако, несмотря на увечье, он сам вышел к трону. Но как он шел! Уверенно, размеренно, четко. Нет сомнений, что каждый шаг приносил ему боль, а значит, старый воин явно проделал этот путь в уме не один раз… Чтобы не сотворить ни единого лишнего движения!