Мэрион Брэдли - Два завоевателя

Греб долго, даже повеселел; все дальше и дальше забирался в глубь водного пространства, со всех сторон занавешенного клочьями тумана. Наконец впереди показались заросли камыша, стеной вставшие у берега. Сердце забилось гулко, радостно. Бабка уже очухалась и сидела на корме, вжав голову в плечи. Бард, сделав несколько мощных гребков, обернулся, глянул через плечо — и обомлел. Лодка ткнулась носом в песок. Вот и колышек, поодаль ветхая лачуга. Кружил, кружил и в конце концов вернулся на прежнее место.

Бард бессильно выругался — кто бы мог подумать, что в этой стоячей воде на самом деле существуют такие сильные течения. Что еще могло увлечь его с прямого курса? Он развернул лодку и опять погнал ее в глубь озера. Только теперь он заметил, что лодку действительно стало сносить в сторону. Бард приложил все силы, выбрал на берегу ориентир, а когда тот скрылся из виду, принялся следить за оконечностью одного из клочьев тумана — так и гнал суденышко, стараясь придерживаться заданного курса. Все равно медленно суденышко опять начало сносить. Оборачиваясь, Бард вроде бы разглядел впереди кусты — значит, там была земля, может, нужный ему остров, однако лодку с неодолимой силой вновь утянуло вбок. Старуха вдруг захихикала. Лодка опять ткнулась носом в песок.

Бард сделал еще одну попытку. Теперь он не щадил себя, однако все кончилось так же, как в первый раз.

Старуха опять захихикала, тоненько, противно:

— Я же говорила вам, господин хороший, хоть целый день гребите, толку не будет. Эта лодочка никогда не пристанет к острову, если сестры не пожелают.

Барду показалось, что некоторые из его людей, собравшиеся на берегу, посмели усмехнуться. Он бросил на них такой разъяренный взгляд, что все они невольно построились и вытянулись по стойке «смирно». Тут еще это противное хихиканье… Он почувствовал неодолимое желание свернуть шею перевозчице, однако сумел одолеть себя — гневом делу не поможешь. Тем более смертью… Что взять с этой дуры, ее дело — возить, а куда, зачем, ее не касается.

Он поразмышлял, глядя на нее. Брод у Морейской мельницы был заколдован — так? Очевидно, эта лодка — тоже. В любом случае, если служительницы Аварры действительно намереваются любым путем задержать Карлину у себя, ясно, что они должны использовать колдовство. Выходит, сколько ни пытайся в одиночку переправиться на ту сторону, ничего у него не получится.

Тогда, возможно, лерони смогут расколдовать эти воды. Так тогда и поступила Мелора, и его люди сравнительно легко переправились на другой берег.

— Мелисендра!

Она тут же подошла к нему. Бард задумался, может, она тоже хихикала у него за спиной, однако об этом ни словом не обмолвился, сказал только:

— Если служительницы Аварры наложили заклятие на эти воды, сможешь ли ты расколдовать их? Успокоить хотя бы на короткое время?

— Нет, господин. Я боюсь вызвать гнев богини.

— О какой богине ты болтаешь?

— Она — богиня всех женщин, я страшусь рассердить ее.

— Мелисендра, предупреждаю… — Он замахнулся на нее.

Она с мертвым безразличием глянула на него.

— То, что ты сотворил со мной… — неожиданно спокойно откликнулась она, — хуже не бывает. После того как ты сломал меня, неужели ты считаешь, что твои зуботычины что-то исправят? Ну что ж ты, бей!..

— Если ты меня так сильно ненавидишь, ты должна помочь мне вернуть жену! Тогда мы бы расстались, ты обрела бы свободу. Надо же! — Бард не выдержал и хлопнул себя по бедрам. — Я ей, видите ли, отвратителен! И до какой же степени?

— Сам реши, но в любом случае покупать свободу ценой несчастья другой женщины я не буду. Еще одну жертву отдать в твои руки? Спасибо!..

— Вот в чем дело! Ты ревнуешь!.. — воскликнул Бард и ткнул в Мелисендру пальцем. — Вот почему ты не желаешь, чтобы я забрал ее!

Она смело взглянула на Барда, горько усмехнулась:

— Если даже сестры захватили твою жену и силой удерживают ее на острове, а она мечтает побыстрее вернуться к тебе, то и в этом случае я рискую вызвать гнев Матери, если окажу тебе помощь. Этот гнев может пасть не только на меня, но и на головы моих детей. Осмелюсь ли я подвергнуть их будущим несчастьям? Тем более мне кажется, что твоя Карлина вовсе не жаждет вернуться в твои объятия — зачем ей забираться в такую глушь, куда испокон веков все являлись по своей воле. Если бы тебе хватило рассудительности, Бард, ты бы не мешкая приказал своим людям покинуть это место, пока не случилось беды.

— Тебе это стало известно с помощью ларана? — с нескрываемым раздражением спросил Бард.