Дмитрий Лебедев - Многоликое волшебство

По тому, как разворачивались наступающие, он понял, что численность их многократно превосходит его подразделения, и это лишь еще больше уверило его в собственной правоте. Мондарки уже охватили город с трех сторон и вполне успешно отрезали от отступающих в город колонн небольшие группы, которые тут же уничтожались. Если бы не эти чертовы крестьяне, постоянно путающие порядки отступавших, но что с ними поделаешь? Никакие попытки приказать им остаться в своих деревнях не могут рассчитывать на понимание перед надвигающимися ордами варваров.

Да не таких уж и варваров. Разведка, конечно, показывала, что у них уже есть свои города, имеющие постоянную армию, так что рассчитывать на встречу с тупым навалом бестолковой и плохо управляемой конницы не приходилось. Но откуда же у них столько тяжеловооруженных рыцарей, демонстрирующих такую сноровку, словно они родились в доспехах?

Оценив размеры наступающей армии, он понял, что надеяться сохранить город — утопия. Значит надо попытаться хотя бы вывести большую часть войск в глубь Хаббада. Разрозненными подразделениями не остановить подобную лавину.

Решение пришло само и сразу. Надо отправить по подземному ходу отборный отряд в Дальний бастион, а с другой стороны сосредоточить рыцарей у Северных ворот. Затем, одновременно с двух сторон ударив, прорвать блокаду и вывести войска через удерживаемый коридор. Единственное было не понятно, где взять лошадей для отряда из бастиона, потому как успех возможен только при скорой и внезапной кавалерийской атаке. Пехота не сможет успеть пробиться.

— К востоку от бастиона, — ответил на поставленный вопрос комендант, — есть в полутора километрах огромные конюшни князя Сеймурского. Только он не отдаст коней…

— Кто его спрашивать будет, — резко ответил Ринальд. — Посмотрим, как он откажет паре сотен с обнаженными мечами.

Он распорядился отправить в Дальний бастион лучшие две тысячи, с седлами в руках, потому как рассчитывать, что с конями удастся прихватить и сбрую, не приходилось. Нескончаемая вереница начала исчезать в недрах подземного хода. Возглавить нападение с севера он решил сам, полагая, что знающий наизусть свою крепость комендант не хуже его справится здесь, но уходить надо будет попозже. Насколько возможно он должен видеть происходящее здесь, принимать в нем участие.

Когда вокруг северных ворот еще только начал собираться ударный отряд, кольцо вокруг города окончательно замкнулось. Противник явно опережал его как минимум на шаг. А затем начался сущий ад.

В одни из ворот, взорвавшиеся огненной вспышкой, устремились вражеские рыцари и, удерживая пятачок, позволили проникнуть внутрь крепости достаточно большому отряду, чтобы не приходилось рассчитывать выбить их из города наскоком. Когда он получил полный отчет о происшедшем от очевидца, то единственное, что пришло в голову, чтобы приостановить вторжение мондарков со всех сторон — самим охлаждать раскаленный проход и тут же забивать его, как живой баррикадой, своими рыцарями. Жестоко по отношению к своим, но что делать. Отдав распоряжения подготовить соответствующие отряды около каждых ворот, он увидел, что, по крайней мере, еще с одними он уже опоздал. Но зато в третьих удалось запломбировать пролом и отстоять путь в город, хотя по существу это уже не имело большого значения, потому как в городе находилось уже слишком много мондарков. Удержанные ворота могли разве что позволить протянуть сражение в городе достаточно долго, чтобы успеть начать прорыв из Дальнего бастиона.

Из отправленных под землю сотен осталось чуть более пяти десятков, и сэр Ринальд, поспешил последовать за ними, распорядившись строить оборону таким образом, чтобы враг постепенно оттеснял защищающихся к северной части города, а в самих Северных воротах, когда их вышибут, в чем он ни секунды не сомневался, стоять насмерть. Это был единственный шанс спасти хоть что-то.

Уже в подземельях он тотчас же отдал идущим впереди распоряжение поторапливаться. Время, если еще и было, то в обрез, а назад передал, чтобы за ними растянули одну сотню на весь ход, для оперативной передачи информации.

Холодные низкие стены, влажный спертый воздух, бестолковая толчея. Не так он себе рисовал свое первое настоящее сражение…

Тут Ринальд почувствовал, что стало суше и теплее. Опыт сегодняшнего дня легко подсказал ему ответ. Оглядевшись по сторонам, он обратил внимание на почти неприметную дверь слева. Распахнув ее, он рванулся в комнатушку с криком: