Николай Романов - Рассвет

Подошедший только что, натужено прокашлялся, складывалось впечатление, что он вот-вот даст дуба. Еле отдышавшись, он спросил своего коллегу:

— Как прошла ночь, брат Саллюстий?

— Да Солнце миловало, брат Тацит. Для нас с тобой, ночь пережить — уже в радость!

Увидев, что Берен, прислонившись спиной к стене, закрыл глаза и, вроде спит, они, понизив голос, чтобы его не беспокоить, начали свои суды да пересуды. Динат, не открывая сомкнутых век, поневоле прислушался. Оказалось это не просто переписчики, а весьма ученые люди, только что пришедший брат Тацит, рассказывал весьма занимательную историю:

— Был у меня интересный случай в практике лекаря. Как то, доставили к нам, больного, задержанного с сильным душевным расстройством!

Заметив заинтересованность Саллюстия, Тацит взял паузу, и как опытный рассказчик, дождавшийся вопроса коллеги:

— Какие же у него были признаки заболевания? — Ответил ему:

— Понимаете, крайне и до чрезвычайности развитая наложенная ложная память!

— То есть?

— Полностью отсутствовал здравый смысл и наличествовала полная потеря рассудка. Исходя из этого очевидного факта, разрыв с реальностью нашего мира, пагубно сказался на его душевном здоровье.

Глядя на не понявшего его коллегу, он разъяснил мысль, нажимая на последнюю фразу:

— Он утверждал, что якобы прибыл к нам из другого мира, лежащего за некой незримой гранью. Вы представляете, другого мира, непохожего на наш!?

Испытывая воодушевление от обсуждения симптомов загадочного заболевания, Саллюстий подхватил интересующую его канву высоко ученой беседы:

— Крайне любопытное отклонение: явное наличие признаков душевного заболевания. Что же из действительности окружающего мира, отвергала его, как Вы выразились — «ложная память»?

Тацит задумался и припоминая давнее, произнес:

— Уверял нас, что попал к нам из неведомой, совершенно иной страны, так называемой «России». И был весьма расстроен, узнав политическое устройство нашего государства и сословную жизнь общества. В горячечном бреде бормотал, что эти, как бы помягче выразиться и одновременно не упустить суть его безумных слов, грязные скоты и содомиты правят и здесь.

Утверждал, что он знает, как изменить устоявшийся ход вещей в Раввене, что есть иная возможность исправить все и пойти другим путем!

Тяжело вздохнув, Саллюстий с сожалением вымолвил:

— Да, весьма интересное искажение подлинной картины окружающего его мира. Крайне любопытно было бы, для прикладной науки, изучить его лихорадочные видения?

— К большому сожалению, его речи услышал жрец Солнца, их только что согласно распоряжению Совета, закрепили в лечебнице, на постепенную замену лекарей и травников.

Тацит горько процитировал упомянутый указ: — «… ибо духовное состояние бренного тела превалирует, над физическим состоянием здоровья».

Саллюстий сказал грустно, печально улыбаясь:

— Вы же, брат Тацит, прекрасно все сами понимаете! Так дешевле для казны и к тому же меньше затрат опять на лекарственные снадобья.

Складывалось впечатление, что этот мягкий человек, критикует даже где-то и осуждает поспешные действия по здравоохранению, принятые Советом Слуг Народа.

— Жреца прислали вместо уволенного лекаря Галена. Большой дока, кстати, был просто незаменим по переломам и повреждениям конечностей, поступающих больных.

Возвращая брата Тацита на предыдущую тему, Саллюстий поинтересовался дальнейшей судьбой умалишенного:

— Так, что там с безудержным полетом мысли у пациента?

— Жрец, с целью душевного оздоровления больных, решил оградить его. Он сразу доложил куда следует и вскоре появился патруль Народной Гвардии!

— И?

Тацит развел руками и произнес с грустью:

— Забрали. Позднее оказалось, что пришелец — злостный «младораввенец», помимо этого являлся потаенным прознатчиком герцогства Карар. Среди прочих грехов- был тесно связан с синегорскими мятежниками! Внедрен был, чтобы вести подрывную деятельность против установленного порядка.

Да позже еще и сознался, что является одновременно и разведчиком Кханда. Про это еще в газете «Раввенская правда» писали. С ним, под одну гребенку, еще немало вражеских вредителей и прознатчиков было задержано! Всех вместе наказали, по «справедливости»!

Явно сожалея об упущенной возможности для изучения редкого заболевания, Тацит рассказывал дальше:

— Очень разностороннее воображение. Вы знаете, он и называл себя чудно — «попаданцем». Рассказывал удивительные вещи про самобегающие повозки, стальные чудища, летающие в воздухе и ныряющие в глубины моря. Но и в его вымышленном мире, к сожалению, идут непрекращающиеся войны, ради наживы. Наверное, в нашей природе заложено, что лицемерное человечество всегда алчет богатства соседних народов, обагренного их кровью.