Клайв Баркер - Абарат (пер. Л. Бочаровой)

Сжав в ладони рукоятку меча, Женева мысленно воззвала к помощи девяносто одной богини, которых чтили на ее родине.

Дракон как раз изготовился вновь броситься на нее. Женеве было хорошо слышно, как напряглись и завибрировали мускулы его челюстей, когда он начал раскрывать пасть. Положившись на помощь богинь и свое воинское умение, Женева пригнула голову, проскочила под нижней губой чудовища, едва ее не задев, и в два прыжка приблизилась почти вплотную к чешуйчатой шее. Острие меча на выпаде коснулось чешуи над мощной ключицей дракона. Женева коротко выругалась и стремительно нанесла удар чуть ниже, метя чудовищу в сердце. Разинув пасть, дракон попытался наклонить голову, чтобы зацепить женщину верхними зубами. Но было поздно. Удар достиг своей цели. Меч рассек сине-зеленую чешую и глубоко погрузился в податливую плоть, а Женева налегла на клинок всем своим весом, так что оружие ушло в тело дракона по самую гарду.

Она почувствовала, как туловище гигантского червя пронзила дрожь, и поняла, что ранила его насмерть. Он еще шире разинул смрадную пасть, и из самой глубины его существа вырвался оглушительный вопль. Казалось, что разом взвыли тысячи взбесившихся собак.

— Умри! — воскликнула Женева, с силой поворачивая меч в глубокой ране дракона.

Вопль чудовища стал еще громче, зловоние, исходившее из его пасти, сделалось невыносимым: то был запах самой смерти.

Зрачок здорового глаза дракона медленно переместился влево и впился в лицо Женевы. Верхняя губа дернулась, обнажив страшные зубы. Но чудовище никого уже не могло напугать. При взгляде на него любому стало бы ясно, что жить ему осталось какие-то мгновения.

Вот он содрогнулся всем своим гигантским телом. Потом вытащил из воды обе передние лапы и оттолкнулся ими от борта тонувшего «Белбело».

Женева даже не пыталась выдернуть меч из плоти поверженного врага. Она разжала ладонь, и ее оружие погрузилось в воды Изабеллы вместе с раненым драконом. Споткнувшись, она отступила на середину палубы, на которой к этому времени уже вовсю плескалась вода, доходившая почти до щиколоток. Женеве с трудом верилось, что она в конце концов одолела дракона.

— Ты жива? — крикнул Макбоб.

— Еле-еле, — усмехнулась она.

Пока чернокожая воительница билась с драконом у края палубы, Макбоб отвязал маленькую красную спасательную шлюпку и перекинул ее через противоположный борт парусника. Теперь же он со всей возможной поспешностью усаживал в шлюпку Трию, из-за которой чудовище приняло бой, ставший для него смертельным.

Тем временем Кудряшка Карлотти деловито перекидывал в шлюпку все, что можно было спасти с тонущего «Бел-бело»: запасы еды, воду в жестяных флягах, оружие. Бесценную карту, которую до встречи с драконом изучали Женева и Том, решено было доверить для хранения капитану.

Женева набрала полную грудь воздуха, мысленно воздала хвалу богиням за то, что уцелела в опасной схватке, спрыгнула в шлюпку и тотчас же принялась озираться по сторонам в отчаянной надежде, что Изабелла, быть может, вернет свою добычу — Хвата и Тома. Но ни того, ни другого поблизости не оказалось. Зато она увидела дракона. Чудовищный червяк еще не полностью погрузился в пучину. Голова его едва виднелась над поверхностью воды. Ослабевший от потери крови, он все же держался поблизости от парусника, рассчитывая, по-видимому, что у него достанет сил отомстить той, которая его смертельно ранила. Вода вокруг его туловища потемнела, в воздухе клубился желтоватый пар. Не иначе как смешение крови чудовища с соленой водой вызвало какую-то сложную алхимическую реакцию.

— Хвата и Тома не видно? — спросил капитан, заранее зная ответ.

— Увы! — сказала Женева.

Но не успела она это произнести, как из-за кормы донеслось едва слышное:

— Сюда... На помощь...

Женева повернулась на этот звук и только теперь заметила братьев, каким-то чудом вынырнувших из волн и уцепившихся за дощатый борт парусника почти у самой пробоины. Было похоже, что некоторые из братьев потеряли сознание. У двоих закатились глаза, как у мертвецов.

— Милостивые боги! — с чувством воскликнул Макбоб. — Надо поскорей втащить их в шлюпку!

Карлотти с Женевой налегли на весла, подвели лодку к корме и не без труда вытянули из воды обмякшее тело Хвата. Макбоб оттолкнул шлюпку от «Белбело» и стал усиленно грести, чтобы при погружении парусника их не затянуло в воронку.

Трия же перебралась в носовую часть лодчонки и устремила неподвижный взор вперед.