Amargo - Эльдорадо

— Добрый вечер, доктор Люпин.

— Брайан, будьте любезны, подскажите мне, где палата профессора Снейпа?

— Двадцать пятая палата, сэр.

— Спасибо. Как он, кстати?

— Мне кажется, он чем‑то расстроен, — отвечает Брайан.

"Ну еще бы", думаю я и говорю:

— Он идет на контакт?

— Иногда. Но по–моему, ему все равно, что вокруг происходит.

— Плохо, — отвечаю я. — Что ж, не буду вас задерживать.

Наконец, я добираюсь до двадцать пятой палаты. Мне немного любопытно, как обустроился Снейп. У пациентов нет палочек — мы кладем их на хранение в сейф, — но на третьем этаже есть специальный служащий, который создает дизайн каждой палаты согласно требованиям конкретного жильца, следит за состоянием интерьеров и одежды. Я стучу в дверь и через секунду захожу.

В комнате темно из‑за длинных черных штор, полностью закрывающих окно. У окна стоит стол, на котором я замечаю планшет и несколько книг и журналов. Телевизор в углу выключен, кровать не застелена. В углу слева от двери — кресло, металлический торшер и небольшой журнальный столик. Профессор в черном халате сидит в кресле с книгой на коленях. Когда я вхожу, он поднимает голову.

— Добрый вечер, профессор, — говорю я. — Можно к вам в гости?

Снейп кладет книгу на столик — видимо, это означает "можно". Я закрываю дверь, вынимаю палочку и наколдовываю себе стул.

Снейп действительно выглядит куда лучше, чем в первый день. Даже в желтоватом свете торшера видно, что он уже не такой изможденный и бледный. Его длинные седые волосы убраны в хвост, на носу очки. Я сажусь рядом, левитирую планшет и протягиваю его Снейпу.

— Нам надо поговорить, — говорю я профессору. Тот забирает планшет, кладет себе на колени и включает его. Что ж, это хороший знак, с надеждой думаю я и продолжаю:

— Маргарет наверняка говорила, что у вас серьезные проблемы с легкими. Нашими силами поправить их будет сложно, поэтому я возьму на себя смелость рекомендовать вам специалиста из другой клиники. Конечно, все зависит от вашего желания — насильно вас никто лечить не собирается, — но мы надеемся, что вы примете наше предложение.

Снейп что‑то быстро набирает на экране. Я терпеливо жду.

"Люпин, мой дом сгорел вместе с лабораторией и всем, над чем я работал. Не вижу смысла что‑либо менять".

— Дом и лабораторию можно восстановить, — отвечаю я. — Это всего лишь вещи, профессор.

"Вещи! Вы хоть представляете, сколько эти вещи стоят? Вся ваша богадельня вместе с персоналом и старыми маразматиками, которых вы тут держите, стоит на порядок дешевле!"

— Вот сейчас я вижу, что вы действительно поправляетесь, — отвечаю я с улыбкой. — Я бы забеспокоился, веди вы себя вежливо.

Снейп раздраженно поправляет съехавшие очки и набирает текст.

"Увольте меня от ваших идиотских шуток. И свяжитесь с моим адвокатом".

— Ваш адвокат уже заходил, — говорю я. — Обещал навестить вас во вторник. Ваш дом был застрахован, и чтобы получить страховку, ему нужны подробности пожара. Возможно, из страховой компании тоже кто‑нибудь придет.

"Откуда он узнал, что я здесь?"

— Хм, — несколько смущаюсь я. — Об этом я тоже хотел с вами поговорить.

Снейп чувствует мое замешательство и пристально смотрит на меня поверх очков. В его глазах я больше не вижу ни обреченности, ни слабости. Это тот самый Снейп, которого я всегда знал — желчный, раздражительный и упрямый. Прямо как в школе. Снейп что‑то пишет.

"Люпин, я искренне надеюсь, что у вас хватило ума не совершать непоправимых для вашей карьеры ошибок".

— Не беспокойтесь за мою карьеру, — отвечаю я. — В этой, как вы выразились, богадельне никто не мечтает работать, и претенденты на мою должность не выстраиваются в очередь в ожидании того, что я совершу какую‑нибудь ошибку.

Снейп не дослушивает и начинает набирать текст.

"Хватит бездарно острить. Ответьте на вопрос".

— Что ж, — говорю я. — Он узнал о том, что вы здесь, от моего друга, которому, как и мне, не все равно, что с вами случилось.

"Какого черта вы сами этого не сделали?"

— Признаться, мне и в голову не пришло, что у вас есть адвокат, — честно отвечаю я. Снейп отрывает глаза от планшета и смотрит на меня со смешанным выражением презрения и недоумения. Это мы тоже когда‑то проходили.

"И почему я не удивлен, что вам в голову не приходят самые элементарные вещи? Впрочем, вряд ли пребывание среди такого количества сумасшедших могло положительно сказаться на ваших умственных способностях".