Роберт Джордан - Нож сновидений

«Третья! Пли!»

Айз Седай раздраженно тряхнула головой. – «Я должна чувствовать опасность. Пока, я ее не чувствую». – Теслин кивнула. Она следила за атакой, словно это был парад, вдобавок, чрезвычайно скучный.

«Если вы позволите нам с Ситой…» – начала было Бетамин, но Джолин холодно глянула через плечо, и шончанка прервалась на полуслове, смутившись опустила глаза. Сита нервно улыбнулась, но улыбка сошла с ее лица при виде выражения Джолин.

«Первая шеренга, пли!»

Мэт закатил глаза и пробормотал молитву, которая оказалась наполовину ругательством. Проклятые женщины не чувствуют опасности! А он чувствует, будто его голова уже лежит на плахе и топор занесен!

«Вторая шеренга, пли!»

Талманес уже вышел на дистанцию стрельбы и заявил о себе залпом из четырех тысяч луков с трехсот шагов, мигом очистив седла противника. Еще приблизившись, они выстрелили снова. И снова. По рядам противника словно прошла волна от удара. Кто-то остановился, кружась на месте, кто-то опустив копье, бросился на приближающийся отряд Талманеса, кто-то, обернувшись, начал отвечать на огонь собственными стрелами. Но большая часть нападавших продолжала идти вперед.

«Построиться в каре!» – приказал Мандеввин, на один удар сердца опередив Мэта. Он надеялся, что парень не станет ждать настолько долго.

Но Отряд был отлично вымуштрован. Солдаты, находившиеся на флангах, спокойно побежали, отступая назад, словно вокруг них не свистели стрелы, отскакивая от шлемов и кирас. А иногда и нет. Солдаты падали. Тем не менее, все шеренги, не теряя строя, перестроились в каре с Мэтом в центре. Музенге и остальные люди из Стражи Последнего Часа выхватили мечи, Огир подняли свои длинные секиры.

«Пращники!» – прокричал Мандеввин, – «Огонь – по возможности! Передняя шеренга – запад! Пли!» – Пращники в шеренге на западном фланге поднесли свои пращи к тлеющему фитилю в зубах, и как только арбалетчики разрядили арбалеты и согнулись, начали раскручивать пращи и метать свои заряды. Темные цилиндры летели почти на сто шагов, и приземлялись в рядах нападавших. Пока первый снаряд еще только падал, пращники уже поджигали от фитиля очередной цилиндр. Алудра пометила фитили обрывками ниток, чтобы указать скорость тления, и каждый цилиндр с ревом взрывался то под ногами атакующих лошадей, то на уровне головы всадника. Взрыв не был сам по себе оружием, но, попав в лицо, цилиндр мог оторвать человеку голову. Оставшееся без головы тело еще продолжало некоторое время скакать, но после трех скачков выпадало из седла. Но, нет – Алудра поместила в каждый цилиндр вокруг заряда речные камешки, которые, разлетаясь, глубоко вонзались в плоть. Визжащие лошади падали и бились о землю. Упавшие всадники лежали неподвижно.

Левый рукав Мэта пробила стрела, вторая вошла в правый и только оперение помешало ей пройти насквозь. Третья напрочь разорвала ткань на правом плече. Он просунул палец под шарф и немного ослабил его давление на шею. Проклятая вещь внезапно показалась ужасно тугой. Возможно, ему нужно пересмотреть свое отношение к ношению доспехов. Фланги нападавших сейчас начали заворачиваться, собираясь обойти вал и атаковать арбалетчиков. Люди Талманеса по-прежнему перчили тыл нападавших стрелами, но часть авангарда несколько сот человек уже была вынуждена взяться за мечи для защиты, и маловероятно чтобы все лошади без седоков принадлежали амадийцам и тарабонцам. Талманес оставил разрыв по центру фронта, приглашая любого желающего покинуть поле боя, но никто не воспользовался предложением. Они чуяли запах тысяч золотых.

«По моему», – медленно сказала Джолин. – «Да, сейчас я чувствую себя в опасности». – Теслин просто отвела назад руку и выбросила ее вперед, создав огненный шар размером с голову лошади. Проклятье, уже давно было пора начать!

Развернувшись в три стороны, Айз Седай принялись швыряться огненными шарами с такой скоростью, с какой могли двигаться их руки, но даже то опустошение, которое они создали в рядах противника, не замедлило его атаку. Они уже должны были разглядеть, что здесь не было женщины, подходящей под описание Туон, но, без сомнения, их кровь разгорячилась, а аромат денег кружил головы. Получив сто тысяч золотых, человек мог жить всю оставшуюся жизнь как лорд. Каре было окружено, и они пытались приблизиться к стрелкам вплотную, но арбалетные стрелы и снаряды пращей выбивали ряд за рядом. Вокруг начал подниматься второй вал – из павших тел – мертвых и умирающих, людей и животных, стена, на которую пытались въехать новые атакующие. Вновь они падали, выбитые из седел, и следующие вновь занимали их место. Арбалетные болты отбрасывали их назад. С такого расстояния арбалетный болт как горячий нож масло пронзал кирасу, глубоко вонзаясь в грудь. Появляясь над горой тел, они тут же умирали.