Брайан Дэвис - Кэндлстон — пожиратель света

Доктор Коннер посидел молча, наклонив голову, а затем поднял вверх палец.

— Не стоит беспокоить больницу из-за такой ерунды. У меня в ноутбуке есть ее фотография. Сейчас я его принесу. — Не дожидаясь ответа, он поспешил на улицу.

Механически крутя в пальцах ложку, Билли мысленно прослеживал путь доктора Коннера к машине и обратно. Неужели у него и вправду есть фотография? Может быть, это фальшивка? И если так, то как им отличить настоящую фотографию от фальшивой? Через несколько секунд напряженной тишины Билли подал голос:

— Пусть покажет свежий снимок, а не позапрошлого года.

— Верно, — поддержал его мистер Фоли, — это должно быть…

Тут вошел доктор Коннер.

— Я сфотографировал ее вчера утром, прежде чем поехать в аэропорт. Я подумал, что Бонни захочет увидеть фотографию своей матери. — Он поместил ноутбук на стол, экран вспыхнул и несколько секунд показывал загрузку. Потом доктор Коннер постучал по клавиатуре, и на экране появилась фотография женщины, закрытой одеялом до подбородка. У нее было спокойное бледное лицо. Из носа торчала питательная трубка, кровать окружали разные медицинские приборы и приспособления. На тумбочке у кровати, рядом с букетом полевых цветов в вазе, стояла фотография Бонни.

Бонни придвинулась поближе к экрану.

— Это мама. — Бонни заплакала, несмотря на все свои попытки сдержаться. — Это она!

Мистер Фоли заморгал и забарабанил по ноутбуку.

— Позвольте мне, доктор Коннер?

— Прошу вас. — Доктор Коннер повернул к нему экран.

Мистер Фоли нажал несколько клавиш, тихо хмыкнул повернул экран обратно.

— Файл был создан вчера утром.

— Понимаю ваше недоверие, — кивнул доктор Коннер вынимая из сумки диск и вставляя его в дисковод ноутбука. — Я сделаю вам копию. Можете еще раз проверить, если хотите, и убедиться, что фотография настоящая. Моя жена очень больна, и я всего лишь хочу помочь ей и забрать дочь домой. — Он извлек диск и протянул его мистеру Фоли.

Билли крепко стиснул кулаки. Ему не терпелось вмешаться, но весь запас его аргументов рассыпался, точно стая леммингов.

Доктор Коннер поднялся, спрятал ноутбук в сумку и повесил ее на плечо.

— Бонни, я знаю, что ты мне пока не доверяешь, но когда ты увидишь маму, то тебе сразу полегчает.

Глаза Бонни заливали слезы. Ее взгляд метался по комнате. Билли ничем не мог ей помочь, только с трудом сглотнул, борясь с растущим в горле комом.

Словно ощутив, как тяжелое недоверие наполняет комнату, доктор Коннер прибавил:

— Я хотя и лечу частным чартером, но всех вас взять с собой не могу. А не то с удовольствием пригласил бы составить нам компанию. — На стол легла его визитка. — Здесь мой адрес. Милости прошу в любое время к нам. Только прежде позвоните. — Он протянул руку дочери. — Бонни, мы уже опаздываем. Нам еще надо доехать до аэропорта Чарлстона. Помни: твоя мать зовет тебя. Ты идешь или нет?

Бонни посмотрела на Билли, который понятия не имел, что ей сказать, хотя его внутренний голос кричал: «Опасность! Не ходи с ним!»

Обернувшись к отцу, Бонни кивнула:

— Я иду.

Она взяла его за руку, и они направились к двери. Когда она обернулась на прощание, Билли увидел выражение мужества и непреклонности на ее залитом слезами лице. Ее облик словно говорил: «Не надо печалиться. Я вернусь». Затем она беззвучно зашевелила губами, и Билли без труда разобрал, что она говорит: «Верь мне».

Доктор Коннер подтянул сумку на плече и застегнул спортивный пиджак.

— Я куплю ей все, что нужно на первое время, и пришлю за ее вещами. Благодарю вас за добрую заботу о ней.

Дверь захлопнулась, и Билли, вскочив с места, подбежал к окну. Он видел, как доктор Коннер и Бонни садятся в машину. Бонни подняла стекло со своей стороны. Прежде чем завелся мотор, она высунула в окно руку, сжатую в кулак. Билли отчетливо различил рубеллит. Несколько секунд спустя машина исчезла за углом.

Билли, волоча ноги, побрел обратно к столу. Все уставились на него, и под их взглядами взорвалась переполнявшая его мешанина ненависти, любви, злости и сострадания. Он грохнул кулаками по столешнице, не в силах противиться вихрю эмоций. Он просто должен был найти какой-то выход возобладавшему надо всем гневу, чтобы не вспыхнуло пламя.

— Я просто не могу поверить! — начал он зловещим шепотом. Но с каждым словом его голос крепчал. — Я только что позволил этому чудовищу увести ее обратно в мир ее ночных кошмаров! Она рассказывала мне, как она его боится, а я не помешал ему!