Джозефина Анджелини - Слияние звезд

— Элен? — тихо окликнул ее Лукас. — Скажи что-нибудь. Если ты жива.

— Живая… двинуться не могу, — шепнула она.

Каждый слог дергал за нити боли, разбегавшиеся от солнечного сплетения.

— Потерпи. Прислушайся к волнам. Успокойся, — произнес Лукас с трудом: своим телом Элен придавила его к плоту.

Она понимала, что вряд ли сможет приподнять руку. Поэтому расслабилась, как велел Лукас, и просто принялась наблюдать за тем, как мир вокруг нее плавно покачивался вверх и вниз с каждым его вздохом. Так они ждали в переменах света и темноты, рождаемых сигналами маяка.

Когда боль начала утихать и достигла терпимого уровня, Элен обнаружила в своем теле перемены. Правда, снаружи все выглядело как обычно, но изнутри она ощущала себя клейкой и мягкой. Она будто превратилась в только что вынутую из микроволновой печи шоколадную крошку. Ее кости были не в силах удержать мышцы, а костный мозг жгло огнем. Элен сообразила, что это похоже на то, что она испытала, когда училась кататься на мотороллере. Однажды она свалилась на полной скорости. В тот момент она предугадала, что сломала руку, но, когда очутилась в рентгеновском кабинете, кость уже срослась. Резкие покалывания означали, что она поправляется.

Получается, Элен умудрилась свалиться с неба и остаться в живых? Она действительно чудовище! Ненормальная. А может, ведьма. Девушка заплакала.

— Не бойся, — умудрился выговорить Лукас. — Пройдет.

— Я должна была умереть, — тихонько проскулила она. — Что со мной?

— Ничего. Ты — одна из нас, — ответил он чуть более уверенно. Он приходил в норму так же быстро, как и Элен.

— Объясни.

— Мы называем себя Сционами. [10] Scon ( англ. ) — наследник, потомок.

— Отпрыски… наследники? — пробормотала она, припоминая определение одного из тех отвратительных словечек, которые Хергши задавал в качестве домашней работы. — Наследники чего?

Лукас ответил. Она внимательно слушала его, но такого она не ожидала. «Полубоги»… Все это настолько далеко от реальности и от Нантакета, что вначале она Лукасу просто не поверила. Она ведь приготовилась узнать о себе нечто поистине ужасное или опасное, превратившее ее в монстра…

— А? — глупо выдохнула она, перестав плакать от растерянности.

Тут ее зрение прояснилось, и она увидела, что Лукас смеется.

— Ох… — простонал он. — Ну ты даешь…

Элен показалось забавным то, как ее голова подпрыгивает на его груди в такт приступам смеха. Она тоже хихикнула и сразу пожалела об этом, но ее уже было не остановить. Похоже, что над такой сильной болью можно только посмеяться.

— Хватит, — недовольно буркнул Лукас.

— Нет, ты перестань, — ответила она.

Постепенно они, превозмогая приступы пронзительной боли, справились с собой. Они снова стали терпеливо ждать, когда тела вернут себе изначальное состояние. Элен наслаждалась покоем. Она прижималась ухом к груди Лукаса и слышала ровное биение его сердца, а другое ухо улавливало крики чаек. Близился рассвет. Элен впервые за последние недели была в безопасности.

— Почему я перестала тебя ненавидеть? — спросила она. Наконец-то кости ее черепа достаточно окрепли, и она обрела способность отчетливо говорить.

— Вот и я об этом думаю. Наверное, Фурии куда-то сгинули. — Лукас глубоко вздохнул, как будто с его груди свалился гигантский груз. Однако Элен догадывалась, что ее голова весит, пожалуй, не меньше шара для боулинга. — Я испугался, когда мы взлетели в воздух. Трудно было удержаться и не напасть на тебя.

— Мы?.. Ты умеешь летать? — осенило Элен.

Она вспомнила внезапные появления и исчезновения Лукаса. Недавно она слышала шум над своей головой. Значит, тогда он приземлялся на крышу ее дома и взлетал. Ей же в голову не приходило взглянуть вверх!

— А как ты здесь-то оказался? — спросила она, отодвигаясь в сторону.

— Я тебя поймал. Ты потеряла сознание, и я замедлил твое падение, но слишком поздно. Мы уже были слишком близко к земле. — Он также слегка передвинулся и поморщился от боли. — Удивительно, что мы оба живы.

— Да. Я считала, ты явился, чтобы убить, а ты — спас меня, — пробормотала она. — Ты спас мне жизнь!

Недавние события будто вышибли из Элен гнев и злость. Неприязнь к Лукасу исчезла без следа. Она ощущала давление его рук, лежавших на ее спине. Внезапно оно на миг усилилось, но тут же ослабело.

— Солнце встает, — произнес Лукас. — Надеюсь, мои родные до нас доберутся.

— А я пока могу рассмотреть только твою грудь правым глазом и кучу песка левым. Где мы?