Евгений Решетов - Дар под маской лжи

- Да! Это я вас убиваю! И это будет продолжаться до тех пор, пока я ваш пленник! - проорал я.

Я подумал, может часть из них струсит и уговорит более смелых воинов, отпустить опасного заключенного. Пусть даже до прихода в горы, я убью пять или шесть горцев, но кто с уверенностью скажет, что он не войдет в этот список? Убивать меня они не станут, побоятся гнева своего вождя, который приказал доставить в целости и сохранности победителя арены.

Людоеды стоящие вокруг меня гневно зароптали, показалось обнаженное оружие. Процесс, который я запустил, мне совсем не понравился, не этого я ожидал. Неужели я просчитался с авторитетом их вождя?

Когда я уже начал вспоминать похоронные псалмы, в дело вступил капитан, он закрыл меня своим телом и заорал, перекрикивая возбужденную толпу:

- Свяжите ему ноги, мы понесем его на шесте! Так он не сможет причинить нам вред!

Внутренне я ликовал, коротышка спас меня и одновременно своими словами признал, что виновным в смерти горцев, является их пленник.

Я не стал сопротивляться. Меня повалили, спутали ноги, немного намяли бока. В принципе все прошло как обычно, только теперь горцы наученные горьким опытом берегли пальцы.

Я лежал на земле. Людоеды споро срубили два тонких деревца, продели их через веревки на моих ногах и руках, затем на манер пойманной дичи, два здоровенных воина понесли меня на своих могучих плечах. Такое передвижение ужасно не нравилось моим конечностям, я думаю, они предпочли бы сам подвигаться, чем быстро неметь от впивающихся в кожу веревок. Что бы отвлечься от быстро нарастающей боли, я начал поглядывать по сторонам и понял что после привала, на котором случилась перепалка с капитаном людоедов, наступил мой звездный час. Горцы и так боялись меня, а теперь конвоиры на своего пленника смотрели со страхом, граничащим с всепоглощающим ужасом, очередная пара носильщиком мечтала поскорее избавиться от весело улыбающегося груза. Еще больше ужаса на людоедов, нагнала смерть целой группы воинов.

К вечеру отряд начал подъем в горы. Идеальное место для работы моего дара, я аж зажмурился от предвкушения убийств и тут же поймал себя на мысли, что не совсем здраво рассуждаю. Неужели опять приступ?

Я применил свой дар, когда мы двигались по краю обрыва. Это было опасное место, одно неверное движение и ты уже в затяжном прыжке можешь обгадить птичек, которые гадили на тебя. Я с помощью способности смог обвалить часть тропинки под ногами двигающихся за мной горцев. Подкатывающий приступ, как мне показалось, усилил мой дар, или это я уже настолько наловчился управлять им, что совсем не почувствовал ускорения ритма сердца, что свидетельствовало бы о значительном расходе сил.

После обвала семеро людоедов отправились на свидание к убийственно твердой на такой высоте земле. Что тут началось! Мои носильщики, как только почуяли неладное, бросили ценный, живой груз и дали деру. За ними побежали и все остальные горцы. Во всей своей древней красе, сработал стайный инстинкт.

Я кое-как освободился от веревок, которые частично перетерлись от постоянного соприкосновения с шестом, немного размял затекшие руки и ноги, а затем прошел по оставшейся после обвала части дорожки. Как только я покинул опасное место, то бросился бежать в противоположную от людоедов сторону. Надеюсь, горцы сильно напуганы и еще долго не будут помышлять о преследовании, хотя на это не стоит рассчитывать, я для них слишком ценный пленник.

Стараясь убежать как можно дальше от места полета людоедов, я как назло заблудился в ночном лесу. Сбиться с узенькой тропки было легче легкого, а уж для жителя города, редко выбиравшегося в ближайшее скопление деревьев, было делом более чем не замысловатым.

Продираться сквозь заросли становилось все труднее. Я в кровь исцарапал лицо и руки. Позади себя я оставлял широкую просеку, которая после виденных мной местных "дорог", для горцев будет чем-то вроде скоростного шоссе. Надеюсь, людоеды не будут выяснять, куда ведет это чудо современного дорогостроения.

Не знаю, сколько было времени, когда я прямо на ходу вырубился от бессилия. Я, подражая Мистеру Мявусу, свернулся в клубок и, засыпая под кустами каких-то цветов, подумал. Почему не произошел припадок?

Очнулся я внезапно, как будто кто-то вылил на меня ведро воды. Я вскочил на ноги и в панике принялся озираться вокруг. У меня начала медленно отвисать нижняя челюсть!

- Этого просто не может быть! - прошептал я потрясенно. - Как я здесь оказался? Что за чудеса творятся со мной?