Евгений Решетов - Дар под маской лжи

Один из воинов отошел в сторону, ему на смену тут же пришел другой охранник. Через минуту подошел маленький капитан. По его внешнему виду не скажешь, что он боится меня. Хотя все остальные людоеды стремились оказаться как можно дальше от такого припадочного как я, а уж если судьба злодейка распоряжалась так, что кто-то из горцев был рядом со мной, то он боялся повернуться ко мне спиной и во все глаза следил за моими движениями. Именно так вели себя мужики с моим соседом-гомосексуалистом с первого этажа. Последняя мысль вызвала у меня неудержимый смех.

- Ты хотел меня видеть? - спросил коротышка, с удивлением глядя на мое багровое от хохота лицо.

- Завтра начну убивать твоих людей, - проговорил я со смехом.

Сдержать эмоции у меня не получалось. Я говорил через силу, преодолевая терзающий меня смех.

- У тебя впереди ночь, подумай об этом и если ты не хочешь смерти своих людей, то утром отпустишь меня.

- Ты шутишь? - спросил капитан с непонятной мне интонацией.

- Нет, не шучу, - ответил я сквозь взрывы хохота.

У меня от избытка чувств, даже слезы навернулись на глазах.

- Ты действительно больной, - произнес коротышка.

Попросить горца ударить меня? Может это приведет меня в чувство, но нет лучше кого-нибудь другого. Капитан мне так вмажет, за все мои шуточки и издевки над ним, что надо будет срочно искать мага, который подправит мне сломанный нос или какие там будут последствия от рукоприкладства коротышки.

- Позовите бородатого, - пробубнил я, зажимая рот руками.

- Приведи Мика, - приказал капитан недалеко стоящему людоеду, тот сразу же бросился исполнять приказ горца.

Ага, все-таки я узнал, как зовут бородача, кстати, вот и он пожаловал. Подошедший Мик со страхом взирал то на меня, то на своего командира и я не берусь утверждать, что понимаю, кого он боится больше.

- Посылали капитан? - спросил бородатый.

- Я сказал, что б тебя привели, - опередил я уже начавшего открывать рот коротышку.

- Зачем? - спросил Мик, стараясь казаться матерым бойцом, все-таки рядом начальство и не пристало воину-горцу демонстрировать страх.

- Ударь меня.

Чертов смех, опять рвался наружу, из-за чего людоед подумал, что его разыгрывают, и не принял мои слова в серьез.

- Ударь говорю! Быстрее! Ничего тебе не будет за это! Можно сказать, ты мне жизнь спасешь! - выпалил я на одном дыхание, давясь от хохота.

- Ну ладно, - промямлил Мик и слегка ударил меня, даже не ударил, а обозначил движение рукой в район моей груди, но этого хватило для того, что бы внутри меня поднялась волна ненависти и гнева.

- Убью!!! - крикнул я и кинулся на побелевшего от страха бородатого.

Веревки на ногах остановили меня. Я запнулся о них и упал, что позволило отошедшему от первоначального шока Мику, унестись в безбрежную даль. Пытаясь подняться с земли, я выл от бессилия. Мне не удалось разорвать своего обидчика!

Впавший в ступор от моего поведения капитан, наконец-то ожил и заорал дурным голосом:

- Ребята! Вяжите его! Он сошел с ума!

На меня гурьбой бросились людоеды и через пару секунд накрепко связали. За эти пару секунд я все-таки успел откусить кому-то палец. Он сиротливо лежал в траве и всем своим видом показывал мне свое неодобрение.

Я снова перевязанный веревками, лежу на теплой земле. Было небольшое отличие от прошлого раза, мне еще кляп в рот вставили.

Спустя некоторое время я совсем успокоился и принялся подводить печальные итоги. В этот раз приступ начался с невинной шуточки, сейчас бы я даже не улыбнулся, если бы услышал ее, а тогда это чуть не убило меня. До сих пор болят все мышцы живота. Ну убить бы не убило, это я уже сгущаю краски, но было крайне неприятно. Я боялся уписаться со смеху, чем явно подмочил бы свою репутацию. Да и в тот раз, был сон на яву, а сейчас же я не контролировал свои эмоции. Это что же получается? Если бы я, например, был в Дантоне, стоял бы где-нибудь в очереди и меня одолел бы приступ, то боюсь, длина очереди значительно бы сократилась, конечно, кто-нибудь и сказал бы мне "спасибо", но думаю, Совету это вряд ли бы понравилось.

Мои размышления прервал незнакомый горец. Он с ненавистью в глазах уставился на меня. Спросить "чего ты хочешь быдло?" мне помешал вонючий кляп, но этот вопрос разрешился сам собой, когда он показал мне свою искалеченную руку, на которой не хватало одного пальца. От души пнув меня по почкам, людоед немного успокоился и злобно матерясь удалился.

Утро наступило весьма неожиданно и неприятно, я проснулся от удара ботинком по спине. Я раскрыл свои светлые очи и увидел стоящего надо мной девятипалого горца. Покалеченную руку он перевязал грязной тряпкой.