Андрей Дашков - Сборник Змееныш

С этим доводом трудно было спорить. Дилгус решил рискнуть.

— Я заметил некоторые странности… — неуверенно проговорил он.

Его собеседник щелкнул пальцами.

— Хорошо… Хорошо, что ты так ответил. В противном случае нам пришлось бы убить тебя сразу. Кроме того, это означало бы, что с тобой сделали то же самое, что с Левиуром.

Дилгус стал слушать очень внимательно. Его опьянение прошло внезапно и почти бесследно. Но незнакомец не стал первым открывать свои карты.

— Что показалось тебе подозрительным?

— Герцог сильно изменил свои политические взгляды.

— Правильно. Это самое важное. Но есть еще кое-что… Ты слышал об Оракуле Востока?

— Нет. Мне было бы легче отвечать на ваши вопросы, если бы я знал, кто вы и к чему клоните…

— А он не так глуп, этот дурак, — заметил незнакомец. Двое головорезов снисходительно рассмеялись. — Если мы договоримся, ты все узнаешь, — добавил он, снова обращаясь к шуту.

— По-моему, я понял. Вы — люди Шавира.

— Ни в коем случае. Шавир не видит дальше собственного носа. Он уже почти покойник. Ты знаешь, что творится на юге?

— Слышал кое-что…

— Надо побывать там, чтобы по-настоящему испугаться. Скоро армия Земмура захватит Скел-Могд. Тем более что герцог препятствует заключению оборонительного союза между западными королевствами. Так может вести себя только тот, кто продался Стае…

— Осторожнее!..

— Ты сам это знаешь, Дилгус. Так же как и то, что всех нас скоро вздернут на придорожных дубах, если армии запада не выступят совместно. Подумай еще вот о чем: до сих пор оборотни никогда не нападали открыто. Их тактика заключалась в постепенном усилении влияния при дворе. Например, так было в Валидии, где они фактически правили королевством до тех пор, пока не исчезла Ясельда. Я все время спрашиваю самого себя: что должно было произойти, чтобы они объявили войну всему западу?.. Во-первых, появилось новое оружие, и я уже видел его на юге. Откуда оно взялось? Один человек, которого я хорошо знаю, привез его из южной пустыни. Его отряд соединился с большой армией из Земмура… Во-вторых, странное исчезновение и не менее странное появление герцога. Его необъяснимое поведение. Король — надутое ничтожество, и это очень плохо. Есть сведения, что Левиур побывал в Земмуре и со времени возвращения прячет кое-что в своем замке… Мы хотим, чтобы ты выкрал для нас это. Я дам тебе людей, которые помогут избавиться от охраны. Что ты на это скажешь?

Шут почувствовал, как сильно трясутся его руки. Должно быть, растерянность отразилась и на его сморщенном личике.

— Скажу, что вы слишком откровенны со мной. Согласитесь, это подозрительно.

— Да, но у нас нет времени на обычные игры. Приходится рисковать и быть откровенным даже с таким болваном, как ты.

— Спасибо, дядя. Только при чем здесь Оракул Востока?

— Возможно, это то, что тебе придется украсть. Источник влияния Стаи. Вершитель злой судьбы. Причина Искажения… Возможно, это какой-то предмет, или животное, или даже человек.

— Может быть, сам Левиур?

— Ты быстро схватываешь! Но нет. Герцог — всего лишь перчатка, надетая на руку. Голова же, управляющая пальцами, находится в Дарм-Пассарге. Если нельзя отрубить голову, надо попытаться хотя бы отрубить руку. Ты ведь интересуешься магией?..

— Слишком много громких слов. А дело почти безнадежное. Зачем мне умирать раньше, чем придут оборотни? Я до сих пор не знаю, кто вы.

— Я был разбойником в банде Болотного Кота. Я был послом Адолы в Скел-Могде. Я был офицером в армии Круах-Ан-Сиура, разбитой под Вормаргом. Я тот, кто пытается удержать мир на краю пропасти.

Высокопарность незнакомца была наигранной и отдавала сарказмом.

— Я понял вас, святой отец. — Дилгус согнулся в шутовском поклоне, насколько это позволяли сделать связанные за спиной руки. — Я всегда с почтением относился к Ордену, хотя не всегда одобрял ваши методы.

— А я не ошибся в тебе, хотя ты ведешь себя довольно нагло. В любом случае ты уже не успеешь предать. Мы рискуем разве что своими бессмертными душами.

— По-моему, это очень большой риск, не так ли, святой отец? — Шут начал входить в привычную роль. Незнакомец ничего не ответил; похоже, он был целиком поглощен своими невеселыми мыслями.

Молчание длилось долго. Карета медленно кружила по ночным улицам столицы; в темноте гулко цокали копыта лошадей. Во время этого кружения, казавшегося бесцельным и бесконечным, шут вдруг почувствовал какую-то жуткую неотвратимую угрозу. Не менее жуткую, чем магия, изменившая сущность герцога. Тем более что и то, и другое было тесно связано между собой…