Виктор Гвор - Сказка о дружбе

Утро начинается с завтрака. Всё, что раньше — еще ночь! Без обеда или ужина я, если очень надо, могу и обойтись, но завтрак — святое! Пока не поем — не человек. Елка в этом вопросе придерживается похожей философии. Только несогласная пропускать обед и ужин. Шарик, естественно, тоже. Не завидую тому идиоту, который решится встать между псом и его миской. Или банкой.

Кстати, имеет смысл запить завтрак соком. А то скиснет, жалко будет. Заодно ребенку дам попробовать. Вряд ли она пила что-нибудь подобное.

Подбираю бочонок. Ага! Она уже попробовала! И еще как! Внутри чистая вода. Зато полный! Смотрю на Елку. Эльфа делает вид, что не замечает взгляда. Потом не выдерживает:

— Там была какая-то подозрительная жидкость… — мямлит девочка.

— И ты ее вылила, чтобы я не отравился?

— Не… Я… Того… Ну… А еще такая есть?

— Больше нет.

— Жаль, — вздыхает Елка. — Вкусно…

Ну не сердиться же на нее из-за этого. Приходится варить кофе…

После завтрака возвращаюсь к извечному вопросу русской интеллигенции. Вот ведь, вроде интеллигентом меня назвать трудно, а проблемы те же. Что делать? Сижу над кучей барахла и размышляю. Что оставить, где оставить, как это потом забрать… Эльфа еще под ногами путается. А это что? А это зачем? А можно мне вот это взять?

Нет, ну какой черт меня дергает меня за язык? «Бери что тебе нужно»! Это же надо такое брякнуть!

Елка с головой уходит в процесс. Часа на четыре. Вдумчиво перебирает снаряжение, старательно выясняя, что, зачем и почему. Не ленится, к примеру, подогнать кошки по своей ноге, взять в руки «шакалы» и освоить покорение ледовых стенок на ближайшем пальмотополе. Потом снимает кошки, мухой взлетает на дерево и минут пять прыгает по веткам. Без кошек получается быстрее и элегантнее. После этого приходит к выводу, что кошки — очень нужная штука! «Шакалы» — тем более, любая заточенная железка приводит ребенка в неописуемый восторг, милитаризация сознания зашкаливает. Впрочем, и во всех остальных случаях девочка делает точно такой же вывод. Зачем ледобуры, если не понимаешь, как вода может быть твердой? «Пригодятся»! Здоровые хомяческие инстинкты ротного старшины: что эльфе в лапы попало, для остального мира пропало.

По истечению озвученного времени девочка полностью готова к покорению горных вершин. Кисточки ушей высовываются в вентиляционные отверстия каски с двух сторон от фонаря. Пояс с ножом и колчаном нацеплен прямо поверх альпинистской системы. Спереди навешены два жумара, кроль и четыре спусковухи. Два «шакала» болтаются в развесочных петлях. Связки карабинов крест накрест пересекают грудь на манер пулеметных лент. Поверх карабинов надеты две полусотметровые бухты веревки. Довершает картину до отказа набитый жратвой и барахлом «Бек-кантри». Надо отдать ребенку должное, при всей страсти к хомячеству нагрузить на себя те мешки, в которых сама может поместиться, девочка не пыталась. Зато подходящий ей по размеру обвешала по полной: под боковые стяжки засунуты транспортировочные мешки, естественно, не пустые, сверху принайтована палатка, завернутая в коврик, а снизу — спальник, обернутый тентом. Сзади прикреплены ледоруб и кошки. Поверх палатки красуется лук.

Во всем этом Елка сидит под деревом и сосредоточенно точит напильником скальные крючья, заостряя самые неожиданные грани. Работа продвигается с удивительной скоростью. Готовые железки эльфа распихивает по малозаметным кармашкам, которые обнаруживаются в самых неожиданных местах, от колчана до внутренней стороны голенища. В штанах и куртке их просто невероятное количество.

Закончив с экипировкой девочка с видимым усилием поднимается на ноги и начинает «утреннюю зарядку»: проверяет, до всего ли она может быстро дотянуться. Гибкость у эльфов — любой йог от зависти сдохнет! В завершение со всей этой херней пытается взлететь. В смысле залезть на дерево. Ага! Предки данного вида были обезьянками гибкими и подвижными, тяжести таскать не любили и, как следствие, не умели. После третьей неудачной попытки Елка затравленно смотрит на пальмотополь, сбрасывает рюк, усаживается на него и с грустью рассматривает гору барахла, не влезшего в «Бек». Потом поднимает голову и обреченно спрашивает меня:

— И что делать?

Умели же русские интеллигенты в старые времена вопросы ставить! Вечные! Общечеловеческие! Даже межмировые. Одинаково беспокоящие пламенного революционера и маленькую эльфийскую девочку из мира Кверт! Гиганты мысли были, не то, что нынешние…