Екатерина Боброва - Воздушные

Оставшись в одиночестве, Ксения еще долго размышляла над этим странным разговором. Радовало, что Креостарх был не в курсе кровожадных планов своей Эллианы, но как он решит сыграть эту партию - было для нее загадкой. Хотелось верить в лучшее, но...

Сон сменялся бодрствованием, минуты одиночества превращались в часы, часы в дни, а дни в вечность. Пока однажды Ксению не разбудил звук открывающейся двери. Девушка оторвала голову от подушки и настороженно всмотрелась в темноту коридора. Темнота не подавала признаков жизни. За дверью было тихо. Ксения недоуменно пожала плечами. Это что - приглашение в гости или организация побега из гостей?

Коридор тянулся только в одну сторону и заканчивался винтовой лестницей. Подъем был длительным. Когда он, наконец, закончился, девушка вздохнула с облегчением. Красная бархатная занавеска скрывала деревянную дверь, которая гостеприимно распахнулась, стоило Ксении коснуться ее рукой.

В огромной гостиной ярко пылал камин. На длинном столе сверкали золотые подсвечники, отражая в своих начищенных боках горящие звезды зажженных свечей. Остатки романтического ужина сиротливо примостились среди этого великолепия. Все стены были увешены длинными полотнищами, с вытканными на них портретами воздушных. Около камина стояли двое. Их не прельстили уютные кресла или мягкие шкуры, небрежно брошенные на пол. Приговор они предпочитали вынести стоя.

- Леди Ксения, - голос Креостарха дрогнул, - я рад приветствовать вас в моем доме.

Он согнулся в глубоком почтительном поклоне. Рядом с ним стояла ее тюремщица. На лице воздушной прочертили соленые дорожки недавние слезы. Руки нервно комкали белоснежный платок, а искусанные губы замерли в растерянной улыбке.

- Разреши мне представить тебе мою Эллиану, Леди Амарию, - и он с нежностью взглянул на любимую, явно пребывавшую в растерянных чувствах.

- Прошу простить ее молчаливость, она должна немного прийти в себя.

Ксении тоже не помешало бы некоторое время, чтобы собраться с мыслями и проанализировать увиденное, но молчать дольше было бы невежливо.

- Лорд Креостарх, - а изящно кланяться ее уже научили, - я надеюсь, могу получить объяснение причины своего похищения вашим кланом?

- Да, да, - торопливо согласился с ней глава клана, - я готов принести вам свои глубочайшие извинения, ну а причины, - тут он развел руками, - все произошедшее - целиком моя вина. Я несу ответственность за любого воздушного своего клана и его поступки. Увы, я был непозволительно слеп. Из-за своих амбиций, я почти потерял свое единственное счастье в жизни, чуть не позволив любимой совершить непоправимую ошибку. У меня к вам только единственная просьба - дайте нам немного времени, чтобы покинуть пределы Империи.

Он обнял одной рукой Амарию и крепко прижал ее к себе. Та всхлипнула, - Прости меня, Стархушка, - и жалобно посмотрела на Ксению.

- Покинуть Империю - очень благоразумное решение.

Темнота в углу зала зашевелилась, и из нее выступила вперед фигура еще одного воздушного.

- Рэсидор! - в удивлении воскликнула Ксения.

Воздушный уверенно прошел в центр зала, отодвинул стул и без приглашения, по-хозяйски устроился за столом.

- Принцесса, ты, кажется, кое-что потеряла.

Подарок водяного закачался на цепочке над столом. Ксения с радостным воплем бросилась к нему: "Но, как?"

- Иногда гадать на воде бывает очень полезно, - подмигнул ей Рэсидор.

Он аккуратно одел ей кулон на шею, поправил выбившуюся из прически непослушную прядку, о чем-то горестно вздохнул и окинул девушку полным сожаления взглядом. Внезапно по его лицу и одежде поплыли синие, фиолетовые отблески. Ксения в изумлении опустила глаза. Камень Хранителя ожил. Звезды внутри него заполнили все пространство, они переливались всеми оттенками синего: от нежно голубого до темно-фиолетового цвета.

- Зов предтеч, - присвистнул Рэсидор, - везет же тебе, мелкая. Не зря тебя Хранитель так любит.

- Мне без его любви было бы гораздо спокойнее, - хмыкнула девушка.

- Ты готова? - спросил воздушный, внезапно очутившийся у нее за спиной. Он крепко прижался к ней всем телом.

- Постой, к чему готова? - только и успела спросить Ксения.

Жесткие пальцы Рэсидора крепко сжали ее руки, неуловимой быстрой молнией сверкнуло лезвие, и кроваво-красный надрез возник на ее ладони. Девушка не успела даже испугаться, как в ее окровавленной руке оказался зажат пульсирующий камень.

- Возьми меня с собой, - выдохнул ей на ухо Рэсидор.