Дмитрий Чвилев - Зарождение

— Бабочки и чертова пыльца, — в очередной раз чихнул напарник. — Ядовитая и мерзкая.

— Возможно, возможно… Маленький пушистый полярный зверек подкрался незаметно. Задумайся и попытайся проверить, не изменилось ли что в тебе.

— Например? — уставился на меня выпученными глазами Макс, наконец осознав сложность нашего положения.

— Например, у меня появился злобный внутренний голос, который собирается захватить мировое господство. Не знаю, правда, удастся ли ему это, — флегматично хмыкнул я, переводя взгляд на избитого кочевника. — Но, судя по его упорству и целеустремленности…

Макс задумчиво почесал затылок. Закатил глаза к небу.

— Не, внутреннего голоса у меня нет. Но ты же со мной поделишься, верно?

От неожиданности я чуть не поперхнулся.

— Чем? Безумным внутренним голосом?

— Не-е. Мировым господством, — ехидно улыбнулся коллега по несчастью.

Беззлобно сплюнув, я уставился укоряющим взглядом на… друга. Максим Орлов, Максимиллиан Второй в шутку. Груда мышц, вечно изображающая из себя идиота, а на деле — понимающий и чуткий человек, умнее многих других. Жаль, что он так редко показывает это.

Друг Бати и мой хороший знакомый, Макс действительно со временем стал для меня чем-то большим. Пожалуй, я даже рад, что попал в такую передрягу именно с ним — есть, на кого положиться и на чье плечо опереться. А подобное ценится во все времена.

— Надо связать кочевников, пока не очнулись. А то мало ли.

— А ты на фею свою посмотри.

И действительно: оглянувшись, я увидел, что закончив мародерствовать, спасенная девушка деловито связывала бессознательных степняков. И где только веревку нашла? Впрочем, наверняка у них в припасах и нашла.

— А почему мою?

— Да потому, что когда я сюда пришел, она тебе уже глазки строила.

Подняв глаза к солнцу, я вздохнул.

— Что день грядущий нам готовит? Что чудный мир преподнесет? Пойдем, поляну обыщем. Может, хоть подсказка отыщется.

Удивительно, но девушка пошла за нами. Увидев, что мы уходим, она схватила собранную котомку и подбежала, торопливо зачастив что-то на незнакомом языке, указывая то на себя, то на степняков, то на дорогу.

— Боится одна дальше идти. Защитите, говорит. С нами просится, — предположил Макс.

— Спасибо, капитан очевидность.

— Вольно, сержант. Лучше придумай, что с ней делать теперь. А то пока меня не было, ты, видимо, ее спас, и она тебе жизнью обязана. И таскаться за нами будет.

Устало вздохнув, я уставился на девушку, а та, в свою очередь — на меня. Симпатичная, чертовка. На вид лет восемнадцати, вряд ли больше. Под платьем, растянутым и порванным степняками, скрывалась стройная упругая фигурка, со всеми необходимыми округлостями на своих местах. Спортсменка и комсомолка.

— Ага, как же. Биатлоном занималась. Бегом по пересеченной местности и стрельбой из лука, — фыркнул внутренний голос.

Лицо европейского типа, правильным овалом, тонкий подбородок, в меру пухлые аппетитные губы, вздернутый аккуратный носик, глаза ярко-зеленого цвета, наморщенный от волнения лоб и шикарная, густая копна волос русо-каштанового цвета, рассыпавшаяся по плечам и ниспадающая на спину.

Ткнув пальцем себе в грудь, я произнес: «Димитрий». Затем указал на Макса: «Максимиллиан». Надо же выпендриться, верно?

— Посолиднее назовешься — в короли доберешься, — поддакнул голос.

Переведя палец в сторону незнакомки, я многозначительно открыл рот, изображая немой вопрос. Потом повторил все с самого начала.

Девушка оказалась смышленой и уже на втором круге назвала себя. Имя оказалось настолько плавным и мелодичным, что повторить я не смог. К тому же оно было многосоставным, возможно, с прибавлением каких-либо титулов, что еще более затрудняло его произношение.

Поморщившись, я опять указал пальцем в сторону девушки. На этот раз был дан краткий ответ, звучавший почти как «Алланиэль». Хм, неужели эльфийка?

Пощупав свои уши, я нахмурил брови и, склонив голову набок, уставился на девушку. Полное непонимание в ответ. Жестами указал девушке на ее уши, как бы вытягивая их вверх. Эх, святую простоту изображает, стоит, глазами хлопает. Отступила на шаг, немного напряглась. Явно показывать не хочет, а под волосами не видно.

Заметив мою настойчивость, недавняя жертва сделала настолько жалостливое, умильное лицо, что я не выдержал и захихикал:

— Врунья ты. Покажи уши, всегда эльфийку вживую увидеть мечтал!

Алланиэль наморщила лоб, пытаясь осмыслить мою фразу, и с сожалением покачала головой — мол, не понимай моя твоя, чужеземец.