Дем Михайлов - Господство кланов

Как по мановению волшебной палочки появились два грубых, но прочных «козла», на которые я, едва не надорвав пупок, взгромоздил самое тонкое из шести бревен. Именно в этот момент, когда я, натужно кряхтя, ворочал бревно, перед моим темнеющим от напряжения взором возникло столь ожидаемое сообщение:

Ваша сила повышается на 1 ед.

Чудненько!

Довольно осклабившись, я вооружился зубастой двуручной пилой и вгрызся в дерево, усеяв землю ливнем опилок.

«А ведь в прошлый раз, когда я покинул Ясли, у меня было всего по две единицы силы и выносливости…» — мелькнула в голове неожиданная мысль. А сейчас вдвое больше. Правда, остальные характеристики все так же по единице, но тут пока поделать нечего. Махание топором на интеллекте отражается мало.

Главное, что меня сейчас подгонял азарт — внезапная находка в виде двух деревянных «козлов» не прошла мимо меня незамеченной. Значит, верным путем идем, товарищи! Топор, пила, козлы — все необходимое для того, чтобы успешно повалить деревья и разрубить их на чурбаки. Задание и впрямь можно выполнить на разном уровне — ограничиться одним деревом или же идти до конца и выполнить весь объем работ. А я об этом даже и не подозревал. И на игровом форуме ни о чем подобном не читал. Сидящие на форуме игровые гуру вообще советовали с этим заданием не заморачиваться, ибо это бесполезная трата времени с минимальной отдачей. Хотя… может, так оно и есть. Ни о какой дополнительной награде уговору не было.

Вкалывая, как стахановец, и утопая в трудовом поту, я проработал остаток дня и распилил все шесть дубовых бревен на чурбаны! Происходи это в реальном мире, давно бы уж сомлел. А здесь ничего, только на пользу идет — не успел я закончить с последним бревном, как выносливость подросла еще на единицу.

Ваша выносливость повышается на 1 ед.

Но это были только цветочки, ягодки ждали своего часа до самого ужина, когда сидящая напротив Власилена неожиданно наклонилась вперед и, прикоснувшись к моей руке, с благодарностью произнесла:

— Слово свое твердо держишь, Росгард. Сделал все как обещал — избавил меня от дубов засохших, что каждый день мне об одном черном дне напоминали! Не знаю, как и благодарить тебя.

— Уже отблагодарила, хозяйка. И едой сытной кормишь и на постой пустила, — почтительно склоняю я голову, скрывая заблестевшие яростным любопытством глаза. — Позволь спросить… о каком черном дне ты упомянула?

— Ох… — Власилена зябко передернула плечами. — О том дне, когда мои зеленые дубки в одночасье превратились в мертвый сухостой. Никак услышать хочешь ту давнишнюю историю, что произошла три года назад? Я ее еще никому не рассказывала.

— Хочу, — признался я как на духу, умоляюще глядя на колеблющуюся хозяйку. — Очень! Да и тебе, хозяйка, на душе полегче станет, коли выговоришься, от гнета тяжкого избавишься!

«Эким я соловьем распелся. Откуда только взялось?» — поразился я сам себе и своему неожиданно проснувшемуся красноречию. Может, стать бардом? Буду шататься по трактирам, харчевням и прочим забегаловкам и услаждать слух игроков своим пением и разными россказнями… нет, учитывая мои скромные таланты, на музыкальном поприще мне не блистать.

— Ладно, — решилась Власилена, поднимаясь со скамьи. — Только за свечами схожу. Больно уж страшно такое в потемках рассказывать. Погоди немного. Квасу принести?

— Приму с благодарностью. Даже и не знаю как теперь дальше без твоей стряпни и кваса обходиться буду — избаловала ты меня совсем, хозяйка.

Я буквально фонтанировал лестью, руководствуясь немудреным принципом — кашу маслом не испортишь. Судя по скользнувшей по лицу Власилены улыбке, семена лести упали на плодородную почву.

Уже зажженные свечи были принесены и утверждены на перевернутой вверх дном глиняной миске. Взглянув на меня поверх двух дрожащих огоньков, Власилена немного помолчала, собираясь с мыслями, и наконец начала свой рассказ:

— Случилось это три года назад, таким же теплым и погожим днем. Вечер уже клонился к ночи, а на небе высыпали первые звезды. Я уж и спать собралась, когда услыхала доносящийся с улицы шум и подскочила в страхе, что ко мне воры забрались. Живу-то одна-одинешенька, мужика в доме нет, вот и дрожу от каждого шороха…

— Понимаю, хозяйка, — посочувствовал я.

— Прихватила из сеней топор — тот самый, которым ты уже два дня без передыху машешь — да потихоньку и выскользнула во двор. А сама все думаю — поднимать крик заполошный али обождать чуток. Позориться-то перед честным народом не хочется. Если окажется, что попусту шуметь начала, соседи потом проходу не дадут, засмеют. Постояла в нерешительности у самой двери, по сторонам поглядела, благо луна уже вовсю сияла. Тишина! Словно и не было никакого шума. Я уже решила было — привиделось мне с устатку-то, почитай весь день в огороде провела на солнцепеке-то, вот мне и померещилось. Только было обрадовалась, как с улицы, аккурат из-за дубков моих, словно бы бормотание донеслось. И шорох какой-то… знаешь, как забулдыги упившиеся себе под нос что-то бормочут и с земли подняться пытаются? Видал хоть раз?