Ярослав Коваль - Рассвет нового мира

Я сорвался за ним на чистом инстинкте. В голову не пришло что-нибудь крикнуть своим спутникам, машину взглядом поискать, что-то ещё придумать — какое там, если во мне с невиданной силой восстал хищник, учуявший дичь. Хотя ещё большой вопрос: кто тут подлинная дичь. Не заманивают ли меня? Впрочем, последняя мысль посетила меня много позже. И столь же запоздало я вспомнил, что, кажется, кого-то раскидал, бросаясь за Эндиллем. Парень был не один, точно. Но вряд ли его сопровождали гильдейцы, иначе я б уже стал объектом атаки.

Монилец убегал по заставленному машинами, объятому неопрятными павильонами и капитальными строениями проезду — прочь, мимо карьера, к подсохшим деревьям. Не деревьям даже, кажется, а серым останкам деревьев. Редко-редко где ветки зеленью подёрнуты… Куда он несётся? Что там может быть? А вдруг действительно попаду в засаду? Да ну, нафиг, ещё думать об этом…

— Сделай так, чтоб не уставать, — потребовал я у айн, чувствуя, как тяжелеют ноги.

Это первые мгновения бега тело наслаждается полной свободой. Очень скоро на бегущем как будто бы вериги начинают наслаиваться — невидимые, но хорошо ощущаемые — чем дальше, тем они больше и тяжелее. Само собой, с тренированными людьми всё иначе, но они и не рвут со старта в ликовании. Они скупятся швырять все имеющиеся силы в топку своего пыла. Они расчетливы.

Хотя тоже знают, какое это наслаждение — бежать, пока ещё не устал.

— Сердце посадишь.

— А ты проследи!

— Я тебе нянька, что ли?

— Ты мне почти жена. Это намного круче.

Пришлось вспомнить о том, что я-то не терминатор и не гепард. Я даже не тренированный бегун, а всего лишь маг, и возможности мои ограничены. Да, демоница чем-то мне поможет, но не стоит ждать слишком многого. И я начал уставать.

А Эндилль мчал вперёд с такой неутомимостью и бойкостью, что сомнений не возникало: тут дело в магии. Я потерял из поля зрения всё: учеников, город, людей, деревья, даже машины стали просто невнятными преградами, которые можно обежать, а можно и перемахнуть, разбудив назойливую сигнализацию. Для меня сейчас существовала только моя цель. Если бы, убегая, Эндилль привёл меня в самую пасть ада, то и тогда бы я этого не заметил до самой последней секунды перед гибелью.

Мы неслись по самой кромке того, что когда-то было лесом. Слева развернулось открытое пространство, но я не успел его рассмотреть. Только одна цель меня сейчас интересовала, так что я почти ослеп. Разве что в глубине сознания где-то мимолётно отметилось, что постройки закончились, вот тут под ногами упругая серая сыпучая земля и груды гравия — надо быть осторожнее, чтоб ногу не подвернуть — и вялые рабочие где-то там мелькают, удивлённые нашим странным поведением. Но вязаться не будут, предпочтут в сторонке постоять, а значит, не опасны…

Потом гильдеец пропал из виду в замусоренном, но на удивление густом и уже по-настоящему зелёном подлеске, запакощенном не только пакетами, обёртками и останками одноразовой посуды, но и вязкими, мерзкого вида лужами, в которые даже сапогом-то стрёмно наступать.

— Он тут, я его чувствую, — бросила она. — Но и он тебя тоже чувствует. Он будет настороже.

— Посмотрим.

У меня, кажется, было преимущество — действительно хорошие грубые ботинки, в которых по такой погоде слишком жарко, но зато грязь не страшна. Эндилль наряжен более официозно, непривычно для себя. Но большое ли это преимущество — вопрос хороший.

Я наткнулся на брошенный как попало пиджак, обратил внимание и на галстук, извивающийся в траве, будто ошалевшая змея, и выскочил на прогалину за миг до того, как гильдеец атаковал Арса. Уж не знаю, как моему спутнику это удалось, но он сумел обойти нас обоих и явно попытался преградить Эндиллю путь. Несмотря на мой запрет, несмотря на предупреждение.

А противник явно с первого же взгляда увидел в нас серьёзную угрозу, переговоры вести не собирался и предполагал в моих учениках большую мощь, чем на самом деле. В моего спутника полетело что-то упругое, по-настоящему смертоносное, разбившее воздух, как опускающийся на шею клинок, явно составное и с секретом. Предупреждение комом взбухло в горле, но вырваться бы не успело всё равно.

Арс сделал единственно верный в его ситуации шаг — он кинулся на землю и покатился к противнику — и назад, и в сторону было бесполезно уворачиваться. Заклинания зацепили его, помогла коряво, но жёстко поставленная защита. Чары разметало между стволами, Мотыляй едва успел отскочить от одного из эфирных обломков. Он-то защититься б точно не смог, зато сумел почувствовать угрозу чужой магии.