Дмитрий Данилов - Талисман гномов

- С чего начнём? - спросил Броско.

- Организуйте маленькое представление перед окнами его дома, - попросил я. - Пошумите немного, привлеките к себе внимание. Жак на это клюнет и постарается поскорее унести ноги. Как только он высунет нос из особняка, мы его сразу прихватим.

- Мы не актёры, мы бойцы, - обиделся Броско. - Если хочешь, мы возьмём этот особняк штурмом и плевать на всю вашу полицию. Что скажете, парни?

- Верно, - зашумели в ответ молодчики. - Подумаешь, полиция…

Ситуация выходила из-под контроля. Это меня не устраивало.

- Постойте, - взмолился я. - В ваших головах гуляет хмель. Это он говорит за вас. Зачем вам лишние неприятности? Здесь не провинция, столица - огромный город. Наши полицейские нерасторопны, они медленно запрягают и медленно ездят, но справиться с вами для них плёвое дело. Не подвергайте собственные жизни опасности. Всё, что я от вас требую - это разыграть небольшую сценку, пошуметь. Будьте естественны. Вам понравится.

- Ладно, уговорил, - устало согласился Броско. - Но сам я принимать участия в этом лицедействе не буду. Кристиана и двух моих парней тебе, Гэбрил, хватит?

- А Рив знает Кристиана в лицо?

Броско усмехнулся.

- Ооочень хорошо знает… - протянул он.

- Тогда хватит.

Я сам назначил себя режиссёром маленького спектакля. Стоит отметить, что лютанцы быстро вошли во вкус. Они продолжили с того места, на котором я их прервал. Трое подвыпивших парней принялись орать на всю улицу народные песни, в их исполнении больше похожие на рёв, издаваемый раненными слонами, цепляться к прохожим и изрыгать ужасные сквернословия. Нужно быть мертвецом, чтобы не услышать устроенной ими какофонии. Жители близлежащих домов запомнили этот вечер надолго. Кто-то побежал за полицией.

- Гэбрил, сюда движутся копы. Их больше десяти, - сообщила Лиринна, которую я оставил наблюдать за подступами к бульвару.

- Броско, убирайте своих людей. Им грозит неприятность.

Броско просигналил Кристиану, и, ломавшие дотоле комедию, лютанцы скрылись. Они как раз успели ретироваться до появления усиленного полицейского наряда. Копы обнаружили опустевший бульвар и затрусили обратно.

- Теперь Рив точно знает, что его враги бродят поблизости, - довольно заключил я. - Это подвигнет его принять срочные меры и поскорее унести от сюда ноги.

- И когда он смоется? - спросил Броско.

- Возможно, уже этой ночью.

- Пусть поторопится. Я успел по нему соскучиться, - ухмыльнулся Броско, предвкушая скорую расправу.

Я невольно сглотнул слюну, увидев кровожадное выражение на его лице. Больше всего он в это мгновение походил на вождя дикого племени, приготовившегося к ритуалу человеческого жертвоприношения. На минуту я почувствовал угрызения совести, однако потом вспомнил о гноме и том, что его ждёт. Вспомнил о лейтенанте Колмане, об его обещании сделать меня виноватым в убийстве Болванчика. Лекарство подействовало моментально. Через секунду совесть как рукой сняло.

Мы просидели в засаде весь вечер и половину ночи в напрасном ожидании. Возникло такое ощущение, будто Рив знал о ловушке и специально мотал нам нервы. С него станется!

Было прохладно. Лютанцы грелись вином, по очереди прикладываясь к фляжке, предусмотрительно захваченной Кристианом в харчевне. Я отдал Лиринне свой плащ, а сам время от времени разминал замёрзшие конечности. Броско предложил мне отхлебнуть из фляжки, но я ответил отказом: предпочитаю, чтобы голова оставалась свежей.

Часа в три ночи столица засыпает. На улицах нет прохожих. Стоит идеальная тишина, нарушаемая только пением сверчков. Не слышно лая собак, и воя загулявших котов и кошек. Даже патрульные полицейские, в чью обязанность вменено совершать регулярные обходы ночных проспектов, не спешат выполнять свой долг, предпочитая коротать темноту в дежурках или круглосуточных кабаках. Время самое подходящее для того, чтобы незаметно покинуть жилище.

Так думал я, и мысли мои передались Риву. Раздался чуть слышный скрип плохо смазанной двери. Две фигуры появились на пороге, огляделись и крадущейся походкой, словно воры, стали медленно удаляться от крыльца. Я растерялся. Если одним из беглецов мог быть Рив, то кто второй? Графиня в лучшем случае могла передвигаться на костылях. Так говорила Лиринна.

Дорогу беглецам преградили четверо лютанцев - это Броско повёл своих бойцов в атаку. Мы с Лиринной тоже покинули укрытие и подобрались поближе к месту разворачивавшейся драмы.