Риана Интераль - Особенности национальной магии.

Ты лежишь, а я тут без тебя заклинание одно дурацкое освоить не могу! Меня запирали несколько раз в астрале, но почему я не видела Димыча? Где он? Почему его нет? Эх, не бегать нам с ним теперь по зеленой лужайке с мячиком... Не сидеть нам вместе и разгадывать кроссворд! Не будет мне помощи от лучшего ученика школы! Господи, какая я несчастная! Димка - единственный мне друг, на кого я положиться могу. Больше я никому не нужна.

Хотя, если подумать... Стоп! Нужна! Может, заручиться поддержкой Лехи Хмырева!?

Точно! Все, бегу искать Лешку! Он-то, возможно, благодарен мне за спасение от коварных "заморозителей", то бишь криологов.

Я вскочила с Димкиной койки и вышла из отсека для "комиков", который мне слишком хорошо знаком и который мне слишком сильно опротивел. В этом отсеке отбывают наказания. Никакой фантазии у наших преподов - только заключение в астрал и все. Может оно и к лучшему.

Леха - моя единственная надежда, и эту надежду надо срочно отыскать. Я только потянулась к дверной ручке, как дверь распахнулась.

На пороге стояла моя надежда - Леха Хмырев собственной персоной. От неожиданности и он, и я встали столбами.

- Лешка, поговорить надо! - схватила я за рукав Леху, когда остолбенение прошло.

- Поговорим, - кивнул Леха. - только сейчас к врачу сгоняю.

- На что жалуемся-то?

- Зуб болит.

- Соболезную.

Я отпустила его рукав, и он чуть не бегом кинулся к кабинету дантиста.

Ой, как я ему не завидую! Сейчас либо накормят его болеутоляющим каким-нибудь снадобьем, либо на зуб положат смоченную в какой-то коричневой дряни ватку. У меня братишка старший постоянно мучается зубной болью, поэтому у нас в доме обязательно находится склянка с коричневой вязкой, как сопли, жидкостью с надписью "От зубной хвори". Я вижу, как мучается Славик, когда ему лечат зубья этой жидкостью. Не пробовала я ее, но все равно уже противно.

Минут через пять Леха пробкой вылетел из зубоврачебного кабинета. Выражение лица у него, мягко говоря, не очень.

- Ну и чего? Вылечили зуб? - спросила я и снова схватила Леху за рукав.

- Вылечить-то вылечили, но скулы мне, похоже на всю жизнь свело, - ответил он, морщась.

- А чего сделали?

- Врач ватку в какой-то пакости смочил и велел на больной зуб положить, - пояснил Лешка. - На вкус страшно горькая. Вдобавок - жгучая.

- Спасибо, что бормашины там нету, - вздохнула я. - Ну и чего, быстро перестал зуб болеть?

- Да, подержал немного, и все прошло, - отозвался Леха. - Так о чем поговорить хотела-то?

- Ой, точно! - спохватилась я. - Не поможешь мне с домашней работой? Там не много! А то, сам понимаешь, Димыч в коме, а одна я не протяну...

Леха посмотрел на меня так пронзительно, что я почувствовала себя неловко под его свинцово-серыми глазами. Дар у него - сквозное зрение, судя по пронзительности взгляда.

- Помогу, естественно, - весело кивнул Леха.

- Ну, хорошо. Пойдем.

Мы вышли из больнички. Я вздохнула свободно, потому что мне уже надоел запах карболки и йода - типичный запах любого врачебного заведения. Конец сентября, холодает уже, листья летят с деревьев вовсю, и ветер дует, и небо серое-серое, только изредка пробивается яркое солнце, вот как сейчас на данный короткий момент. Тем не менее, дышится легко не только мне, но и Лешке. Леха, между прочим, не преминул заинтересованно покоситься на двух хорошеньких сереброкожих киллиейек, чья блестящая кожа ослепительно сияла при свете недолгого, но лучистого солнца, а я не преминула подставить подножку Шурику Коршунову, который почему-то шел задом наперед. Он грохнулся на спину, увидел меня и лихо заматерился. Но при всем желании меня он перематерить не смог бы.

- Чего, Леха, гормоны кипят? - поинтересовалась я, проследив за взглядом Хмырева.

- Еще как! - хмыкнул Леха, взъерошив широкой пятерней русые волосы. - Ну, где встретимся для помощи?

- За школой, на заднем дворе у деревянного камня, - пояснила я. - Знаешь, где это?

- Знаю. Когда?

- В полвторого.

- Хорошо!

Ну, на том и порешили.

Я пришла домой и кинула на пол сумку. Полюбовавшись на восхитительный погром в комнате, я пошла готовить себе обед, а утром чуть не проспала, есть было некогда, и желудок теперь жалобно урчал.

Вдруг тишину разрушил громкий звон, как от старого телефона с диском. Я опрометью кинулась в комнату и, сказав нехорошее слово, нажала на кнопку на стене около голограммного круга. В оном кругу мгновенно возникло изображение папы.

- Папуля! - воскликнула я. - Привет...

- Здравствуй, доча, - ответил папуля и оглядел мое жилище. - Чисто у тебя тут, однако...