Лайон де Камп: Башня Гоблинов

— Тамошние жители что, совсем неверующие?

— Может, совсем, а может, притворяются. Еще они привечают всяких магов — астрологов, некромантов. Конечно, боги и колдуны этой реальности не могут навлечь на его жителей серьезные беды или принести большую удачу, но, воплощаясь там, люди несут в себе память о предыдущей жизни в нашем мире, когда колдовство действительно обладало могучей и ужасной силой.

Джориан прихлопнул комара.

— Значит, я, имея мозгов не больше, чем кочан капусты, мог бы неплохо там устроиться.

— Не совсем так, скорее наоборот.

— Почему это?

— Твои главные достоинства в нашем мире — сила и ловкость — там ничего не значат, потому что все делают бездушные машины. К чему выносливость, если ты, сев утром на лошадь, одолеешь к вечеру сорок лиг, а любая механическая повозка, которые ты там видел, проедет за то же время втрое больше? Твоя мощь никому не нужна, так же, как моя нравственная чистота и знание оккультных сил.

— Я же не полный дурак, хоть мускулы у меня действительно помощнее, чем у прочих, — сказал Джориан. — Но может, ты и прав. Ладно, старина, день не вечно будет длиться. Так что, ежели ты готов, пойдем-ка поищем наши припасы.

— Да, готов, хотя и без всякого удовольствия.

Колдун с причитаниями поднялся на ноги и принялся шарить посохом под ближайшими кустами.

— Ну-ка, поглядим, куда я запрятал эту проклятую штуку? — бормотал он. — Тц-тц. Я же помню, что положил ее под выступ валуна и забросал листьями.

— Здесь нет никаких валунов, — с легким нетерпением отозвался Джориан.

— Да уж, да уж. Кажется, то место было повыше. Поищем немного севернее.

Они двинулись в указанном направлении и следующие два часа рыскали по лесу в поисках валуна.

— Поглядим, поглядим... — бормотал Карадур. — Замшелый гранитный валун. Тебе, о Джориан, примерно по плечо... я уверен... я думаю...

— А ты не видал рядом какого-нибудь дерева или еще чего приметного?

— Дай подумать. Ах да, я заметил три дерева, с трех сторон от тайника. Но здесь так много этих проклятых деревьев.

— Почему бы тебе не поворожить?

— Потому что моя колдовская сила временно истощилась. Надо искать обычными способами, других нет.

Они вернулись к болоту и, немного изменив направление, снова принялись за поиски. В косых лучах заходящего солнца, пробивающихся сквозь листву, роилась мошкара.

— Не это дерево? — спросил Джориан.

— Ну, конечно, вот оно! — обрадовался Карадур. — Теперь поищем остальные.

— Здесь столько же валунов, сколько рыб в пустыне Федиран.

— Валун? Валун? Какой... ах... я вспомнил! Я же его спрятал не под валуном, а под поваленным деревом. Вот оно!

И Карадур указал на большое дерево, которое загородило им дорогу. Они в мгновение ока разбросали листву и вытащили на свет холщовый мешок. Джориан с досады присвистнул; его и раньше частенько раздражала забывчивость колдуна. Правда, он тут же одернул себя: нельзя быть слишком строгим к тому, кто спас тебе жизнь.

К заходу солнца Джориан преобразился. Теперь он, как заправский лесовик, был одет в простой коричневый кафтан, короткие штаны, высокие шнурованные башмаки — вместо вконец изорванных шелковых туфель — и видавшую виды зеленую шляпу с замусоленным фазаньим пером, торчащим из-за ленты. На поясе болтался короткий тяжелый охотничий меч, годный скорее для игры в лапту и рубки кустарника, чем для поединка.

— А с ней что делать? — спросил Джориан и указал на ксиларскую корону. — Кучу львов можем огрести.

— Ни в коем случае, мой мальчик! — запротестовал Карадур. — Если что-то тебя и выдаст, так это она. Стоит показать ее любому золотых дел мастеру или ювелиру, или меняле на сто лиг в округе, и молва птицей долетит до Ксилара.

— Переплавим, и дело с концом.

— У нас нет печи и тигеля, а покупать их — значит навлечь на себя подозрения не меньше, чем самой короной. К тому же древние создатели этой золотой вещи наверняка наделили ее волшебными свойствами, неоценимыми для занятий магией. Непростительно спалить эти свойства в печке.

— Что же делать?

— Самое лучшее спрятать ее здесь вместе с твоей старой одеждой. Если все пойдет хорошо, потом заберешь. Или, скажем, договоришься с ксиларцами — твоя голова в обмен на их корону. А что, ты разве не прихватил с собой денег?

— Прихватил. У меня в поясе под одеждой сто новеньких золотых львов — прямо с королевского монетного двора. Кабы пожадничал, лежать бы мне сейчас на дне Трясины Мору. Что ж, всех денег не унесешь.