Иулсез Клифф - Одна сотая секунды

Работа встала надолго, почти на четыре месяца, во время которых наши с ним встречи стали очень редкими и едва не свелись к нулю. Мне даже начало казаться, что отношения достигли той черты, за которой начинается независимость и самостоятельность, но ночью раздался звонок с возбужденным сообщением, что теперь-то все удалось, что все будет работать как надо.

Я мысленно усомнилась, вслух же сонно выругалась сквозь зубы. Тем не менее, мы продолжили работу, постоянно оглядываясь и вздрагивая — действительно ли в этот раз заветный ключик правильно повлияет на биохимию жертвы?

Ключик действовал правильно.

Я вернулась за ноутбук, двумя пальцами взяла флакончик, поднесла к глазу, взглянув сквозь раствор на исказившийся мир. Жесткий диск с данными я спрятала в тайник к драгоценностям, квартиру снова стала сдавать, впустив в нее тихую семейную пару с полуторагодовалым спиногрызом, палас безжалостно отправила на помойку.

Флакончик вернулся на место, мой взор снова обратился на присланные Андреем фотографии. Так, вернемся к самому клиенту, моему ровеснику, тихому и незаметному в классе, но теперь добившемуся определенных высот Петьке Веселовскому. С экрана меня пронизывал острый взгляд немигающих серых глаз, спокойных, привыкших ждать сколь угодно долго, если на то есть необходимость. Этот взгляд, эти глаза опытного хищника никак не вязались с остальными деталями облика, более подходившему бездарному рохле, а не успешному бизнесмену. Пухлые щеки, мясистые разлепившиеся губы, курносый широкий нос, нелепая щеточка усов, не бесформенный, но и не волевой подбородок. Одежда, если я не ошиблась, дорогая, брендовая, демонстративно кричащая о достигнутом статусе. Может, все же и взгляд не тигра, может, это просто игра света?

Я помассировала виски, предупреждая накатывающуюся головную боль. Ладно, подумаем, посмотрим, ради чего я должна связываться с этим неопределенным типом, гордо носящим в свои двадцать семь титул генерального директора идущей в гору компьютерной фирмы, специализирующейся то ли на поставках оборудования из других стран, то ли занимающейся разработкой программного обеспечения. Семенов, зараза, почему-то не посчитал нужным указать эти детали.

Следующие фотографии показывали ювелирные изделия, которые, по замыслу шефа, должны были пробудить во мне охотничий инстинкт и неутолимую жажду деятельности. Что ж, не прогадал. Да, прав он, наверное, был, сравнив меня с собакой. Уже первая фотография заставила вновь расшириться крылья носа, облизнуть пересохшие губы и сконцентрироваться. Старинный комплект с бриллиантами и прохладных тонов изумрудами, состоящий из колье, браслета, кольца и серег зацепил за самую трепетную жилку и. похоже, не намеревался отпускать. Да и как могут отпустить эти сверкающие дорожки, что изящно повторяют золотые края изделий? Как не испытать что-то беспокойное внутри, когда изумруды освежают одним только своим видом? Уже же ведь зовут эти чудесные камни, уже мне хочется сорваться с места, рвануть в неизвестность, протянуть руки и часто-часто зашептать — мое-мое-мое! Я выдохнула, сдерживая себя, с некоторым усилием щелкнула мышкой, сменяя одно изображение на другое. Ну… тоже неплохо — иридиевое колечко с дорожкой бриллиантов. Не то, чтобы что-то особенное, но вещица вполне приятная. Следующее фото? О, снова комплект, на этот раз представленный кулоном и серьгами. Как и на первом изображении — изумруды и бриллианты, только изумруды в этот раз были иного оттенка, более сочного, напоенного особым внутренним светом.

Хмыканье нарушило тишину комнаты само собой, непроизвольно: комплект не привлекал, даже отталкивал кичливостью, выраженной в неуемном обилии камней и массивности форм. И ради такого рисковать?

А флакончик все стоит на столе, как напоминание о некогда свершившемся.

Эх, та красота, те изгибы металла, впитавшие минувшие десятилетия, тот благородный золотой блеск, та прохлада искусно ограненных минералов… нет, от этого отказаться было решительно невозможно. Не могу отступиться, не желаю. Не способная я сейчас придушить собственное «хочу», невзирая на некоторые тихие, но предупреждающие сигналы верного чутья.

Мои ладони оказались взмокшими, мой лоб — горячим, как у простуженной. Завтра среда, самый разгар рабочей недели. Если сегодня начать переписку, то к пятнице можно попробовать и рассчитывать на встречу. Нет, легкомысленный подход. Сначала узнаю, где нынче обитает это недоразумение, волею судьбы рискующее попасть в мои силки. Ну же, Петька, завел ли ты себе страницу хотя бы в одной социальной сети? Ага, завел, поставил на нее фотографию, изображающую Очень Важного Человека. И здесь такой же хищный проблеск на общем облике жвачного беспомощного животного. И как мне с тобой поступить-то, а? Придется, пожалуй, пойти более рискованным, но простым путем с типичным «Привет, как дела? Помнишь ли меня?» и дальнейшими воспоминаниями гулянок, драк и прочих атрибутов безпечной школьной жизни. Выйти со своей страницы, с той, на которой я просто женщина, увлекающаяся слюнявыми картинками, сбором рецептов и разведением цветов? Да, пожалуй, так вернее всего будет, мой мимолетный друг, так и оставшийся жить в сумрачном Питере.