Дэйв Дункан: Поле брани

Мысленно Ампили снова и снова возвращался к увиденной им ужасной картине. Предсказание сбылось – на Опаловом троне сидит дварф. После трех с лишним тысяч лет Империя пала, и почти никто не знает об этом. Пользуясь своей огромной магической мощью, Сговор не только сумел уничтожить Свод Правил, сместить смотрителей, подменить императора, но еще и скрыть правду от мира. Волшебники, конечно, знают тайну, по крайней мере большинство из них, ведь почти все они примкнули к Сговору, но непосвященные, за исключением крошечной горстки, ни о чем не догадывались. Зиниксо, несомненно, стремился держать в секрете свою победу. Что сделает он с теми, кто знает его тайну?

Ампили как раз и размышлял над этим, когда в замочной скважине мелькнул свет, зазвенели цепи и загремели засовы.

Ослепленного светом фонарей лорда Ампили выволокли из камеры, протащили по коридору, а затем – вверх по лестнице. Когда безжалостные руки наконец отпустили его, он мешком свалился на голый дощатый пол.

– О, к чему такие церемонии? – раздался над ним знакомый ненавистный голос.

Собравшись с силами, Ампили встал на четвереньки и, прищурившись, разглядел пару изящных военных сандалий и блестящие латы над ними.

– Сколько… – прохрипел он, – сколько времени я проторчал в этой конуре?

– Чуть больше суток.

Ошеломленный, Ампили вгляделся в свое отражение на блестящей меди. Лицо, удлиненное изгибом лат, казалось осунувшимся, но бороды не было. Ощупав подбородок, он обнаружил только небольшую щетину. Неужели и в самом деле только сутки?

– Император хочет тебя видеть, – сказал Угоато. – Можешь сам встать?

Невольно застонав, Ампили через силу поднялся на ноги. Глаза его немного привыкли к свету, но в голове гудело. Покачиваясь от слабости, лорд взглянул прямо в ненавистное тупое лицо легата… впрочем, нет, уже не легата. Кираса украшена драгоценными камнями и золотыми инкрустациями, на шлеме пурпурного цвета гребень из конского волоса… Угоато явно получил повышение.

– Мои поздравления. Уж не я ли, часом, послужил причиной этих перемен?

– Отчасти, – мрачно ухмыльнулся новоявленный фельдмаршал. – Мне приказали доставить тебя немедленно, но вот насчет пассажиров ничего сказано не было.

– Пассажиров?..

– Вымыть его! – брезгливо бросил Угоато и, повернувшись, направился к двери.

Двор все еще пребывал в трауре по Эмшандару IV. Скульптуры и картины окутывал черный креп, в безлюдных залах и коридорах царил полумрак. Если не считать этого, дворец выглядел до жути обыденно. Дварфов нигде видно не было. К счастью, только часовые, секретари да лакеи стали немногочисленными свидетелями того, как лорда Ампили вели на императорскую аудиенцию.

Одеяние, в которое его вырядили, оказалось невыносимо тесным. Камзол он так и не смог застегнуть и вряд ли решился бы сесть, так как что-нибудь наверняка бы лопнуло. Преторианские гвардейцы, сопровождавшие Ампили, не имели ни малейшего подозрения, что служат самозванцу, и, вздумай лорд попытаться объяснить, что император, к которому его ведут, вовсе не Шанди, а принявший его облик принц Эмторо, к его словам отнеслись бы как к бреду сумасшедшего.

Узника провели через огромный пустынный Тронный зал. Фельдмаршал Угоато больше не показывался. Часовые по традиции обменялись парой условных фраз, затем большие двери распахнулись, и Ампили ввели в кабинет.

Эта часть дворца восходила к временам правления XV династии. Тронный зал предназначался лишь для парадных приемов, а кабинет был подлинным святилищем. Множество императоров правили миром из этой комнаты. Полстолетия Эмшандар IV сидел за этим вот серым столом, а последние полгода, когда старик стал сдавать, внук замещал его в качестве неофициального регента. Ему так и не удалось занять это место под именем Эмшандара V, на что он имел законное право.

«Эмторо – наглый обманщик, – подумал Ампили. – И ему известно, что я знаю об этом. Но я останусь верен законному государю. Ни за что не сдамся!»

Двери за ним закрылись. В просторной комнате пахло воском от горевших на письменном столе свечей. Густые тени, обступающие эти золотые оазисы света, не могли скрыть роскошь убранства: чудесную резную мебель, шелковые ткани. В камине тлел торф, и приятная горчинка дымка примешивалась к запаху свечей. Лжеимператор был один. Он сидел за столом, подперев рукой голову, и просматривал одну из тех бумаг, что бесконечным потоком стекаются в, этот центр власти. Через минуту он отчеркнул ногтем строчку, на которой остановился, и поднял глаза.