Дэйв Дункан - Предназначение

Тишина.

Лорд Ннанджи медленно опустил свой меч и скосил глаза на клинок Чиоксина у своей шеи.

Уолли? Джия снова вонзила ногти в ладони. Был ли это Уолли? Он сильно побледнел. Ярость его исчезла; он выглядел ошеломленным. Он внимательно глядел на волосы Ннанджи. Ей показалось, что это был Уолли.

Лорд Ннанджи слегка двинул плечом, и седьмой меч не пошевелился. Он осторожно вывернулся из-под него, потом медленно повернулся посмотреть.., да, это был снова Уолли. Но что с ним случилось? Он замер, каждый мускул его сжался, пот выступил на лбу.

– Теперь я спрячу свой меч, – тихо сказал Лорд Ннанджи. И он сделал это нарочито медленно, не сводя глаз с… Уолли.

И Уолли опустил свой меч так, что он коснулся пола. Он внимательно смотрел на него, как будто впервые увидел или не понимал, откуда он тут взялся. Зрители начали потихоньку приходить в себя, но никто не решался заговорить. Он повернул голову и взглянул на Джию. Она вся напряглась, пытаясь понять, не нужно ли ей сейчас подойти к нему, чтобы снять ту страшную боль, которую увидела в его взгляде. Просил ли Уолли ее о чем-нибудь? Прежде чем она сдвинулась с места, он перевел взгляд на меч.., потом быстро на нее.., снова на меч.., как будто сравнивал их.

И вот он поднял голову и посмотрел на Ннанджи. Мгновение казалось, что он потерял голос. Беззвучно шевельнул губами.

– Ты был не прав, брат!

Не менее озадаченный, чем другие. Лорд Ннанджи уперся кулаками в бедра.

– Я подождал. Ты мог и остановить меня.

– Я не про клятву. Ты был не прав в том, куда нужно вернуть меч. Да, я должен его вернуть. Но не в определенное место. Не в Кво. А тому, кто мне его вручил.

– Тебе его вручил Бог! Уолли покачал головой:

– Боги не преклоняют колена перед смертными. Бог заставил меч появиться на камне, и я поднял его. Он не посвящал его…

– Тогда… – пробормотал Лорд Ннанджи и замолчал.

– Думаю, я должен был попросить первого же воина вручить мне его, чтобы дать ему назначение.

Я не подумал об этом. Я не попросил тебя, ведь это ты встретился мне первым. Потом я сошел на берег в Аусе и оставил меч на твое попечение. А когда я вернулся на корабль…

– Я сказал слова! Я встал на колени! Но я имел в виду…

– Я знаю, что ты имел в виду, брат. – Уолли говорил с трудом, как будто у него свело горло. – Так что вручил мне его ты. Ты дал мне седьмой меч, Ннанджи! Ты! Теперь я должен его вернуть.

Остальные воины восторженно зашептались, когда он, встав на одно колено, протянул меч Чиоксина на вытянутых руках:

– Живи с ним. Служи им Ей. Умри, сжимая его. Зрители затаили дыхание, и наступила долгая пауза.

– Но почему, брат? – прошептал Ннанджи. – Богиня хотела, чтобы Ее меч был у тебя!

– Теперь не я. Возьми его.

– Ты предводитель сбора…

– Теперь не я. Ты. Возьми его! Ннанджи все еще колебался, как загипнотизированный, не сводя глаз с протянутого ему оружия.

– Проклятье! – зарычал Уолли неожиданно громко. Все подскочили. – Ты думаешь, мне это легко? Боарийи! Только честно – кто лучший воин в этой комнате?

– Мой сеньор… Лорд Ннанджи.

– О! – улыбнулся Ннанджи. – Ну, в таком случае.., скажи сначала, брат!

Живи с ним! Служи им Ей! Умри, сжимая его!

Ннанджи все-таки еще мгновение поколебался. Потом протянул руку и сказал высоким голосом:

– Он.., он будет моей честью и моей гордостью.

И взял седьмой меч.

Потом он взглянул на Тану и испустил громкий, восторженный вопль.

Уолли откинулся на стену, и Джия приникла ему к груди. Собственно, у нее не было выбора – его руки крепко обнимали ее. Голова Джии была на уровне его ключиц, и он мог вдыхать сладкий, знакомый запах ее волос. Может, он хотел спрятаться за нее, спрятаться от последствий того, что сделал. Он был уверен, что все теперь правильно, хотя находился в растерянности и смущении от своего неожиданного решения.

Он был готов остановить Ннанджи. Но потом увидел заколку Арганари на его голове, серебряного грифона. Власть, осуществляемая мудро! Он прочел это как послание – боги хотят, чтобы Ннанджи получил власть. Это твоего королевства я домогаюсь… И Икондорина согласился.

Хонакура сказал, что он сделал правильный выбор. Тана бросилась к Ннанджи и повисла на нем с поздравлениями. Потом присоединились с поздравлениями воины и жрецы, искоса поглядывая удивленно на Лорда Шонсу, так как любой человек, добровольно отдавший меч Богини, казался им странным, его поступок выходил за пределы их понимания. Хонакура принес свои поздравления Уолли, и слезы радости текли по его морщинистым щекам.