Павел Корнев - Жнец

— Ты уверен?

— Успеем! Иди!

— Ну, как скажешь… — Я выглянул из алтаря и помахал рукой преспокойно сидевшему на скамье в первом ряду Ричарду: — Общий сбор!

— Не доверяешь? — усмехнулся сотник.

— Работа такая, — обернулся я к нему. — Мы точно все здесь уместимся?

— Легко.

На самом деле, чтобы собраться всем в алтаре, пришлось потесниться. И просто набиться в комнатку оказалось делом не из легких, так еще Густав велел всем взяться за руки.

— Хороводы водить будем? — пошутил Ловкач, но никто даже не улыбнулся.

Бородачи принялись бубнить какую-то молитву, и от их невнятного бормотания по спине побежали колючие мурашки.

— Сектанты… — прошептал мне на ухо стоявший рядом Пьер, — Зря связались…

— Тише ты! — шикнул я на него, вполне разделяя, впрочем, эти сомнения. Мало нам одних еретиков!

— Искореним ересь… — Подручные Густава никак не Унимались, и в ушах зазвенело от их криков.-…озарит Изначальный Свет…

— …огнем выжжем скверну…

— …отрекаемся от Тьмы…

— …да будет так!

На этих словах Карл Вадер одним движением сноровисто перерезал горло поставленному на колени священнику и повалил его на пол. Тело смертельно раненного человека забилось в судорогах, и по серому камню начала растекаться лужа крови.

Чтоб их всех! Совсем с ума посходили?!

— Главное, не разжимайте рук! — предупредил Густав Сирлин, и тут дверь алтаря Содрогнулась под ударом использованной в качестве тарана скамьи. Доски затрещали, засов выгнулся, но каким-то чудом остался на месте. — Не разжимайте…

И в этот миг из-под ног ушел каменный пол. Мигом позже весь мир заполонила непроницаемо-серая мгла, безмолвие которой разрывал лишь чей-то полный невыносимого ужаса крик. Люди давно растворились в обвившей нас подобно могильному савану пелене непроглядной серости, и лишь страх навсегда затеряться в Пустоте И уподобиться заточенным в ней бесам не давал разжать рук.

Да, бесы уже кружили поодаль, подобно учуявшим запах крови акулам. Кружили, но не решались приблизиться. А когда рискнули, тут же вспыхнули черным пламенем, сродни тому, что жило в проклятых наконечниках.

Густав не подвел…

Очнулся я на берегу небольшого озерца. Холодная вода насквозь промочила одежду, голова кружилась, как после удара свинчаткой, но пришлось подняться и помочь барахтавшемуся в ледяном крошеве Эдварду. Ричард Йорк выбрался сам и выволок Ловкача, Пьеру тоже помощь оказалась не нужна. Хорошо хоть лед не слишком толстым оказался, а то бы все под ним остались.

— Все нормально? — стуча зубами от холода, спросил Карл Вадер.

— Да, — заозирался я по сторонам. А кругом — лишь заметенный снегом вечерний лес.

Лес?! Вечерний?!

— Надо разжечь костер! — тщетно пытаясь согреться, запрыгал на месте Пьер.

— А ты оптимист! — Эдвард Рох первым делом проверил спрятанную в провощенный мешочек запасную тетиву и только потом принялся дышать на занемевшие от холода пальцы.

— Зимы в континентальной части Ланса обычно мягкие, а снег чередуется с дождем, — просветил нас Карл Вадер, — Вот бы моего учителя сейчас сюда…

— Себастьян! — заорал вдруг откуда-то из лесу Густав Сирлин. — Помоги!

Только тут я обратил внимание на доносившиеся до нас с той стороны озера крики и побежал по неглубокому снегу вдоль берега, не решаясь ступить на хрупкий лед. Подскочил к распростертому на земле человеку, которого удерживали навалившиеся сверху бородачи, и выругался: бесноватый!

— Помоги ему! — попросил сотник.

Попросил? Да нет, потребовал. Ты смотри, командир выискался!

Я опустился на колени и приложил ладонь ко лбу одержимого. Тот принялся что-то бессвязно бормотать, из-под опущенных век заструилась кровь, а все тело начала корежить судорога. Покинувший Пустоту бес пожирал душу, и все, что я сейчас мог сделать, — это вырвать нечистого и заточить его в себе.

— Если вырвать беса, он умрет, — поднялся я на ноги. — Если оставить все как есть — тоже.

— Разве нельзя его изгнать? Тебе ведь такое по силам, — нахмурился Густав. — А чтобы выжечь беса, мне твоя помощь не нужна…

— Предлагаешь провести обряд экзорцизма прямо здесь? — обвел я руками заснеженные деревья. — Ничего не выйдет! Слишком темно. К тому же мы просто не переживем эту ночь, если не просушим одежду и не согреемся.

— Тебе нужен свет? — запустил пальцы в заледеневшие на морозе волосы темный сотник. — Свет и тепло?

— Свет мне и тепло моим людям. — Я шагнул к Густаву и понизил голос: — Пойми, мы не можем себе позволить терять время…