Вулф Джин - Воин Сидона

Эфиопы же носили барсовые и львиные шкуры. Луки их из пальмовых стеблей имели в длину не менее 4 локтей. Стрелы у них маленькие, камышовые, на конце вместо железного наконечника — острый камень, которым они режут камни на перстнях для печатей. Кроме того, у них были копья с остриями из рога антилопы, заостренными в виде наконечника. Были у них и палицы, обитые железными шишками. Идя в бой, они окрашивали половину тела мелом, а другую — суриком.

Геродот

Воин Сидона

Несколько лет назад я взялся за увлекательнейшую задачу: перевести два древних текста с папирусных свитков, найденных в подвалах Британского музея и принадлежащих моему другу Д. A. Когда я поставил последнюю точку в моем (правда предварительном) переводе второго, то посчитал работу законченной.

И вот, год назад, я получил письмо от другого моего друга, египтолога, которого я назову Н. Д. Как хорошо известно, под поверхностью озера, образовавшегося после постройки Асуанской плотины, лежат развалины древнего нубийского города. Еще до постройки плотины было сделано все возможное, чтобы спасти археологические сокровища Нубии, особенно знаменитого храма Исиды на острове Филы.

В то время подводная археология еще была в пеленках. Но не сейчас. Подводные археологи — и Н.Д. среди них — перерыли все озеро и вынесли на свет много интереснейших вещей.

И среди них запечатанная ваза, принадлежащая эпохе после фараонов. Две с половиной тысячи лет хранила она свое содержимое, и в ней нашли папирусный свиток, написанный в египетском стиле камышовым пером, но (как сразу поняли) не иератическим письмом, а на архаической латыни. Когда первые строчки были уже переведены, Н.Д. любезно послал мне копию всего свитка.

Закончив перевод я предположил, что этот свиток написал то же самый человек, что и первые два. Любой читатель сам увидит многочисленные подтверждения этой гипотезы. Более того, и стиль рассказа тот же самый, если можно так сказать. Рассказчик (который называет себя «Л») сокращает почти каждое слово, заставляя переводчика ломать голову. Он не использует знаки препинания, не делит текст на параграфы или главы. Все это добавил я. Как и раньше, я использовал первые слова каждой главы как заголовок, и попытался воссоздать разговоры, которые он описал.

Современный читатель полон множеством предрассудков о древнем Египте и Нубии. Например, осмотрев множество великолепных погребений мы склонны считать, что египтяне любили смерть. Нет ничего более далекого от правды. Они любили жизнь, и заботились о своих мертвых, ожидая всеобщего воскрешения.

Как говорит (точнее пишет) сам рассказчик множество богов населяло Египет классического времени. И они не были хоть как-то организованы. Их сила и значение изменялись от места к месту и от времени к времени, жрецы славили свое божество и поносили всех остальных. Сразу хочу сказать, что эта книга ни в коем случае не претендует на то, чтобы представить перечень всех богов древнего Египта. И, конечно, это не в коем случае не Книга Мертвых . Тогда написание Книги Мертвых было тем, что сейчас зовется «издательским бизнесом». Некоторые части были одинаковыми, но очень многое в них зависело от того, для кого писалось. Отмечу также, что Египет (в котором не больше волков, чем в любой другой африканской стране) тем не менее имел бога-волка, возможно позаимствованного в очень древнее время на Ближнем Востоке.

Читатели третьего свитка должны иметь в виду, что на всем Средиземноморье египтяне славились своей мудростью. Похоже они первые научились варить пиво и изобрели пивные. Пиво, любимый напиток рабочего люда Древнего Египта, пили из кружек через соломинку, сделанную из обожженной глины. Каждый посетитель пивной получал такую соломинку вместе с первой кружкой. Уходя, он ломал соломинку, чтобы ею не мог воспользоваться другой клиент. Археологи нашли миллионы — буквально миллионы — таких сломанных соломинок.

Танцы в тавернах и на пирах отделялись от секса. На пирах, часто длившихся всю ночь, верхние и средние классы населения пили несмешанное вино. Египет производил хорошее вино и еще больше импортировал из Греции. Без папирусных свитков, которыми платили за греческое вино, мы бы ничего не узнали о Гомере, Пиндаре, Софокле и еще дюжинах других античных авторов. И, конечно, не увидели бы первых двух свитков, с отчаянной ясностью написанных наемником с поврежденным сознанием, который называл себя Латро.