Владимир Лосев - Охотник

Когда он вылез в наполовину засыпанный землей туннель, то сразу почувствовал запах змей. От этого сердце сразу скакнуло в пятки; встречаться с нагами ему никак не хотелось, слишком хорошо он помнил, как едва выжил в последний раз.

Он попытался осмотреться, но почему-то здесь его новое зрение стало работать намного хуже, виделось не больше чем на десяток метров, дальше все расплывалось в серой пелене.

Туннель был узким, шириной не больше метра, и все время вилял из стороны в сторону, словно его прокладывал пьяный землекоп. Под ногами хлюпала вода, иногда сапоги проваливались в невидимые новому зрению ямы.

Он упрямо пробирался вперед, хоть в общем-то уже не очень хорошо понимал, куда и зачем идет. Вряд ли кто-то закопал здесь клад, слишком тут было влажно.

Крот перелез через небольшую осыпь и оказался в большом зале. Потолок находился невысоко, при желании его можно было достать рукой. Насколько далеко тянулся зал в разные стороны, увидеть не удавалось. Его новое зрение здесь не работало совсем, поэтому пришлось открывать глаза.

Когда он поднял веки, то увидел, что под ногами светится зеленый лишайник, такой же, как в зале с алтарем. Внутри взвыло чувство опасности. Он принюхался и почувствовал слабый запах змеи. Вадим вздрогнул от неприятного узнавания. Запах змей, светящийся лишайник, что дальше? Алтарь? Очередное место поклонения нагов?

Нужно уходить, пока не поздно. Лучше с этими тварями не встречаться. Вадим повернул назад и увидел, как по тому месту, где он только что прошел, скользнуло по зеленому ковру лишайников темное тело, одно, потом второе, третье…

Крот тяжело вздохнул и вытащил стилет. Дурак! Снова попался. Обратного хода нет. Не отпустят. Он вздохнул. Черт! Сколько же их тут?! Его новое зрение не работало, приходилось надеяться только на глаза, а они ничего не видели, кроме зелени на стенах. Надо сматываться, только куда? Назад дороги нет, остается идти вперед.

Он прошел метров двадцать и уперся в каменную стену. Тупик. Никакого алтаря. Ловушка. Единственный выход сзади и тот перекрыт. Может быть, удастся где-то спрятаться?

Он пошел вдоль стены и вздрогнул, услышав предостерегающее шипение. Он отскочил в сторону и споткнулся обо что-то лежащее на полу, присмотрелся и разглядел яйца, аккуратно выложенные на полу в замысловатом порядке. Рядом лежала огромная змея — вероятнее всего самка, ее туловище диаметром почти с метр протянулось от одной стены до другой. На гигантской голове светились желтые глаза с вертикальными зрачками. Острые слегка загнутые назад зубы сверкали в зеленом свете лишайника.

Вокруг самки лежали кости. Много костей. Собачьи, крысиные, но больше всего человеческих. Практически ими был устелен весь пол: мужские, женские, детские. Почему-то сразу вспомнилась строка из интервью крупного полицейского чина, который рассказывал о том, что в городе каждый год пропадает не меньше пяти тысяч человек….

И похоже, большая часть пропавших людей находится здесь. Вадим смотрел в глаза самки и не знал, что ему делать.

Попал. Бежать некуда. Спрятаться негде. Не отпустит. Сожрет. Ну надо же было быть таким дураком, чтобы припереться сюда?

«Зачем ты пришел, человек? — чужая мысль отдалась в голове болью. — Что тебе нужно?»

— Я случайно сюда забрел, — пробормотал Вадим, нашаривая рукой рукоятку стилета. — Отпустишь, уйду.

«Ты узнал то, что знать не должен».

— Сожрешь? — Вадим почувствовал как нагревается камень на груди, и ему стало все равно. Воин всегда должен быть готов к смерти, смерть часть его профессии. Умея убивать, ты должен уметь и умирать. Он сжал зубы. Что ж, ничего хорошего он от этой жизни и не ждал. Каждого в конце ждет смерть, весь вопрос в длине пути. Можно умереть, мирно склонив голову, но настоящий воин дерется до конца, даже не имея надежды. Главное в его профессии — убивать и умирать, а любое дело нужно делать хорошо. — Не думаю, что это будет так просто.

«Сзади тебя мои воины. Ты умрешь, и перестанешь досаждать, человек. Я рада, что ты пришел сюда. Это хороший подарок, думаю, ты и на вкус неплох».

Юмор у нагов? Он даже поежился от холодка, который пробежал по позвоночник, и несколько раз глубоко вдохнул в себя воздух, наполненный змеиным запахом, приводя себя к пустоте. Внутри просыпалась злость.

— Не смогу убить тебя, так уничтожу твои яйца!

Вадим выхватил стилет и отпрыгнул к стене, под ногами мягко хрустнули истлевшие кости. Гадкий звук. Крот подумал о том, что если останется жив, то ему долго будет сниться этот зал, наполненный костями, и схватил ближайшее яйцо. Размером оно было чуть больше страусиного, только вместо скорлупы на нем была кожистая оболочка. Оно весило килограмм пять, было теплым и от него мерзко пахло змеей. Он замахнулся стилетом.