Елена Лирмант: Огенная Лисица и Чёрный дракон

— Больно молоденькая ты, — печально проговорила молодая женщина, оглядывая меня.

— Молодость, это не самый большой недостаток, — усмехнулась я, — по существу давай.

Арба ехала медленно по проселочной дороге. Небольшая лошадка тяжеловоз тянула ее нехотя. Было жарко. Солнце раскалило землю, и кругом было прозрачное марево духоты. Рассказ Айны был печальный. Обычная история. Шерши.

В своей второй ипостаси она была белкой. Хозяйственная, молодая и одинокая. И встретился ей шерш, очаровал словами, о том, как она хороша, и как он влюбился в нее с первого взгляда. Белка поверила ему. Вышла за него замуж, и привела к себе в дом. Через несколько дней в доме появилась женщина с двумя ребятишками. И Белка к своему ужасу поняла, что это его первая жена.

Нужно сказать, что шерши были превосходными семьянинами. Женились рано. Плодились быстро. Детей у них было много. Но вот кормить их, если у них не было своего дела, им было трудно. Вот и искали они таких дурех. Пристроятся и живут за их счет. У срединных был закон, дал слово, держи его. Иначе нельзя. Вот так и остался мужик в ее доме. Она, разумеется, обиделась на него, к себе не подпускает, а он все равно лезет, правда, втихомолку от жены. Дарит ей всякие безделушки, уже целый сундучок надарил. И с каждым подарком становится все требовательней и требовательней. И, кроме того, его жена обращается с ней, как со служанкой.

Белка рассказывала, а сама вытирала глаза рукавом: — И что, ты девчушка сможешь сделать. Я же слово дала при всем честном народе, быть с ним и в радости и в горе, делить хлеб и кров. — Она всхлипнула.

Мне пришла в голову мысль: — Белка, — спросила я ее, — а твой муженек ревнивый?

— Еще какой! — вскрикнула она, — за свою первую жену готов удавить любого, кто только бросит на нее взгляд, ко мне относится по-другому. Я для него так, что-то вроде купленной рубашки, которую надо надеть, раз купил.

— Ну, вот и отлично! — усмехнулась я. — Мое задание, какое? Убрать из твоего дома муженька с его семьей, да так, чтобы сам ушёл. Я правильно поняла твою просьбу.

— Ну, да! — она вытерла нос рукавом, — мне так и сказали, кроме как маг, никто помочь не сможет. Хитрые вы, что твои шерши.

— Ну, предположим шерши не мои. Но одна идея есть. Разбуди меня, когда к твоему селению подъезжать будем, но смотри, чтобы меня никто не видел.

И закрыв глаза, я сладко потянулась, и погрузилась в сон. Не успела я насладиться, как она растолкала меня.

— Вон за тем поворотом, наше селение.

Я накинула на себя облик Соловья. Перед Белкой предстала белокурым красавцем с живыми и веселыми глазами.

— Значит так, покажешь свой дом, а сама пойдешь по соседям, скажешь, что нового помощника привезла. Да так рассказывай, чтобы твои соседушки захотели бы меня посмотреть. И веди их в дом.

— Ой, а ты что будешь делать?

— Ну, это мое дело!

Мы въехали в аккуратное селение срединных, с каменными домиками, палисадниками за низкими каменными заборами, горбатым каменным мостиком через небольшую речку. Белка махнула рукой и показала, мне свой дом, а сама спрыгнула с арбы и побежала в соседний. Я не спеша приблизилась к дому Белки, слезла с арбы, распахнула низенькие ворота и во весь голос закричала:

— Эй, хозяин, товары принимай!

Из дома выскочил шерш, и прямиком к арбе. Уж, что — что, а разбирать товары, они любили больше всего, особенно, если знали, что это принадлежит им.

И тут же из дома вышла молодая черноволосая женщина, с большими черными глазами. Я бочком приблизилась к ней, и запела соловьем:

— Да, где же ты была красавица, почему не встретил тебя раньше! И личиком бела, и очами-то весела!

— Ты кто будешь? — спросила женщина, потупившись и зардевшись как маков цвет.

— Да, вот Белка наняла меня, на недельку, я и в делах хорош, в знахарстве сведущ. Говорит, спит плохо! Вот я и приехал, словами усыплю, настойками опою, успокою. А ты красавица, как спишь?

— Не жалуюсь, — она сверкнула на меня своими глазами, — только вот грудь немного саднит.

— Ну, это мы быстро поправим, я тебе слово заветное скажу, и все пройдет.

Пойдем в дом, чаровница. В горницу.

— Мне с чужим мужчиной нельзя уединяться, — она опять вспыхнула.

— Да, что ты, у хорошей жены и мужу нет цены, разве он будет ревновать к какому-то слуге! Да, я и руками к тебе не притронусь, только словами лечить буду.

Я смотрела ей в глаза, взглядом Соловья, пронзительным и зазывающим. Ни одна девчонка не могла устоять перед ним. Я это не раз видела. Красавица, видимо, была обделена лаской, клюнула. И, бросив взгляд на суетившегося около арбы мужа, пропустила меня вперед. Я прошлась по дому, заглянула в комнаты. В одной из них, чистой спаленке, я догадалась, что тут обитала Белка, увидела на столе сундучок, вошла и открыла его. Вынув незамысловатый браслетик, сунула в карман.