Михаил Сухоросов - Игра на слух (Пришлые-2)

Утро получилось серенькое, нежаркое, но, кажется, без дождя. Весь остаток прошлого дня мы посвятили трепу и построению гипотез, и в результате порешили, что в Ущелье мы с Ильмирой отправимся сегодня в сопровождении отряда мутантов. Эрик идти с нами отказался наотрез, а Этелред - тот подобный прожект даже обсуждать не пожелал. Уж мне эти чародеи-теоретики...

Бок до сих пор побаливает, хотя Ильмира с ним вчера опять что-то проделала. Ночь мы с ней, естественно, провели под моим боевым плащом, но прежде чем я проснулся, она опять куда-то исчезла. Уж мне эта ее манера...

Глаза открывать лень. Будить меня пока не пришли, а значит, поваляюсь еще минут пятнадцать, а потом надо вставать и топать в Ущелье. Да, Ущелье... Я собрал волю в кулак и выбрался из-под плаща. Ну и холодина здесь, в горах! Поеживаясь и позевывая, я напялил рубаху и подкольчужник, огляделся в поисках чего-нибудь поесть и попить. Не знаю даже, где что лежит, а пора бы - как-никак, смахивает на то, что семьей обзавелся. И киндер уже наметился…

Нет, Мик, уж это ты брось. Не бывает семейных Чародеев. И если, тьфу-тьфу, наша вылазка в Ущелье завершится благополучно, то есть я вернусь живым, то вернуться живым из Западной степи - как минимум, проблематично.

А вон и моя будущая вдова идет... Вот так, метров с десяти, и не скажешь, что слепа - идет уверенно, не споткнется ни разу, тоненькая, гибкая, как тростинка. И на Гельду ничуть не похожа... Нет, так не пойдет. Запретная тема. Гадство, едва проснулся - и только тем и занимаюсь, что себя укорачиваю...

А Ильмира уже - вот она:

- Проснулся?

- Похоже на то.

- Готов?

- Это смотря к чему.

- Мик, мы в Ущелье идем.

- Знаю. К этому не готов. Пока.

- Вчера ты говорил, что готов.

- А еще я как-то говорил, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Так вот, вношу коррективы: мужчина состоит из желудка на семьдесят процентов, и только на тридцать - из всего остального.

Из кучи тряпья в дальнем углу выкопался Эрик, тут же поддернул молнию на комбинезоне:

- Разошелся с утра пораньше, прямая кишка... И вообще с добрым утром.

- И тебя туда же.

Ильмира чуть улыбнулась недоуменно:

- Это что у вас значит?

- Ритуальные фразы, - пояснил Эрик, - а что мне дадут к чаю?

Я одними губами растолковал, охапку чего ему дадут, он сморщился:

- Фи, какой ты грубый.

- Все Чародеи - грубияны. Запомните, юноша, и расскажите другим.

- Ладно, ладно, не развращай меня. Я всегда был ребенком воспитанным. Вы не против, если я перед завтраком прогуляюсь?

- Разрешаем. Вали, отливай.

- Какие еще распоряжения?

- Две чашки черного кофе и утреннюю газету. Кофе без сахара.

- Расходы по доставке за счет компании?

- А сдачу оставь себе.

Эрик хмыкнул, выкатился. Ильмира обернулась ко мне:

- Это о чем вы говорили?

- Да так, вспоминали боевую молодость.

- Странные вы люди, Пришлые, - задумчиво протянула она. Вот чертовщина, куда ни повернись - больная тема... Я махнул рукой:

- А, какой я, к дьяволу, Пришлый? Законченный лотофаг.

- И кто такой лотофаг? - брови ее поползли вверх.

- В прошлый раз мы с тобой говорили, что мне предстоит в этом мире освоиться. Вот и освоился...

Она поняла с полуслова:

- Не забывай, предложение остаться здесь до сих пор в силе... Но ты его все равно не примешь. И свой выбор ты сделал. Об этом мы тоже тогда говорили.

- Верно, - вздохнул я. - Все правда от первого до последнего слова. Но если мне повезет выжить после похода, я вернусь. Не навсегда, но...

Она пожала плечами:

- Зачем? Опять за помощью, или нас спасать придешь?

Так. Началось. Опять мне дают понять, что я просто производитель. Но в данный момент лучше с амбициями не соваться. Тем более, кому до них какое дело?..

Я мягко, словно обращаясь к ребенку, произнес:

- Ну зачем ты так... Мне все равно возвращаться больше некуда и не к кому.

Ее усмешка стала горькой, даже злой. Для меня такое выглядит дико. Как-то даже и не вяжется с ней... Она произнесла тихо, с долей ехидства:

- Никого? А ведьма? Я имею в виду Гельду.

Первым моим побуждением было встать и хлопнуть дверью, но я вовремя вспомнил, что дверь вынесена к чертям собачьим. Нет, если семейная жизнь из подобных ударов ниже пояса состоит, то ну его в болото!

Я закрыл глаза, мысленно сосчитал до десяти, потом произнес нарочито спокойно, хоть голос и дрожал слегка:

- Слушай... Тебе я всегда больше, чем другим, прощал, но это уже... Про меня говори что хочешь, но хотя бы мертвых не трогай.