Кассандра Клэр - Сумеречные охотники. Город праха

Застонав, Джейс приподнялся на локтях… и замер. Над ним нависала тень, имевшая явно человеческие очертания.

— Ты основательно ударился головой, — произнес голос, преследовавший его в кошмарах. — Как себя чувствуешь?

Джейс с усилием приподнялся и сел, тут же пожалев об этом, потому что желудок немедленно взбунтовался. Не стошнило лишь потому, что за последние часов десять Джейс ничего не ел. Рот наполнился отвратительным вкусом желчи.

— Паршиво, — ответил Джейс отцу.

Валентин улыбнулся. Он восседал на стопке сложенных пустых картонок в аккуратном сером костюме и галстуке с таким непринужденным видом, будто сидел за письменным столом из красного дерева в своем особняке в Идрисе.

— У меня к тебе еще один вполне ожидаемый вопрос. Как ты меня нашел?

— Один из твоих раумов раскололся на допросе, — сообщил Джейс. — Ты сам когда-то показал мне, где у них сердце. Стоило приставить к нему клинок, и демон любезно согласился поделиться всем, что знает. Раумы, конечно, не отличаются сообразительностью, но у этого хватило мозгов объяснить мне, что он явился с корабля на реке. Я посмотрел и увидел тень на воде. Демон также сообщил, что прислал его именно ты, но это мне и так было известно.

— Ясно. — Валентин, похоже, прятал улыбку. — В следующий раз предупреждай, когда соберешься меня навестить. Это позволит избежать неприятностей с охраной.

— Охраной? — Джейс прислонился к железным перилам и полной грудью вдохнул чистый холодный воздух. — Ты про демонов? Призвал их с помощью Меча?

— Не буду отрицать, — сказал Валентин. — Люциан уничтожил мою армию Отреченных, и я не имел ни времени, ни желания создавать новую. Теперь, когда у меня есть Меч смерти, я могу призвать на свою сторону солдат получше.

Джейс подумал о Клэри, истекающей кровью у него на руках, и приложил ладонь ко лбу. Кожа стала холодной там, где касалась перил.

— Там на лестнице ведь была не Клэри? — спросил он.

— Клэри? — повторил Валентин с некоторым удивлением. — Так ты видел Клэри?

— А что такого? — произнес Джейс как можно более ровным голосом.

Он довольно спокойно относился к секретам — как к своим, так и к чужим, — однако понимал, что сможет жить со своими чувствами к Клэри, только если не будет в них копаться. А Валентин всегда во всем копается, изучает, анализирует и решает, какую извлечь для себя выгоду. Этим он напоминал королеву Летнего двора — холодную, недобрую, расчетливую.

— На лестнице тебя встретил Аграмон, — сказал Валентин. — Демон страха. Он принимает форму того, чего человек боится более всего на свете, и питается страхом. Насытившись, он убивает жертву — если, конечно, она еще жива. Как правило, человек успевает прежде умереть от ужаса. Так что мои поздравления, ты держался молодцом.

— Аграмон? — переспросил Джейс в изумлении. — Высший демон? Как ты до него добрался?

— Призвал один очень юный и самонадеянный маг. Больше всего глупый мальчишка боялся, что демон вырвется из пентаграммы и убъет его. Именно так и произошло.

— Так, значит, вот как он умер… — пробормотал Джейс.

— О чем ты?

— Мага звали Илия, ему было шестнадцать. Впрочем, тебе все это известно. Ты использовал его для ритуала обращения меча.

Валентин расхохотался:

— Да ты, я смотрю, времени зря не терял. Значит, ты уже в курсе, зачем я прислал демонов к дому Люциана.

— Ты прислал их за Майей, — ответил Джейс. — Она дитя оборотней. Тебе нужна ее кровь.

— Вообще-то, я прислал древаков, желая узнать, что делает Люциан. Одного из них он убил, но второй вернулся и доложил о присутствии молодой особи ликантропа…

— …и ты прислал раумов за ней. — Джейс вдруг почувствовал невероятную усталость. — Майя дорога Люку, а ты не упустишь случая навредить ему. — Он помолчал и добавил спокойным тоном: — Это очень подло, даже для тебя.

На секунду в глазах Валентина вспыхнула ярость, потом он запрокинул голову и расхохотался:

— Я восхищаюсь твоим упрямством! Просто моя копия. — Он встал и протянул Джейсу руку: — Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.

Джейс хотел оттолкнуть предложенную руку, но рассудил, что едва ли сможет подняться без посторонней помощи, кроме того, не следовало злить отца раньше времени. Что бы Валентин ни говорил о своем восхищении упрямством, он не терпел непослушания.

Ладонь отца была сухой и прохладной, а прикосновение — неожидано ободряющим. Как только Джейс встал на ноги, Валентин отпустил его и вытащил из кармана стило.