Глеб Янышев - Разделённые вихрем судьбы

Черный капюшон, усыпанный вышитыми блекло-зелеными рунами, закрывал половину лица говорившего. Был видел только острый нос и подбородок с глубокой ложбинкой посередине.

— Сдайте свое оружие и объяснитесь. А все остальные — на шаг в сторону, быстро, — сказал, выплевывая слова, чернокнижник.

Люди, переглянувшись в нерешительности, попятились назад. Кто-то опустил копье, со страхом глядя то на новых незнакомцев, то на чернокнижника, сложившего перед собой руки и нервно перебиравшего пальцами.

Среди крестьян послышался шепот. В толпе можно было различить, как некоторые с опаской косились на Шебу, показывая пальцем на ее неестественно-пепельные волосы и странные глаза.

«Ведьма? У нас таких никогда не ходило. Слишком странная, откуда она?»

Сардон вопросительно оглянулся на свою спутницу, но в следующий миг девушка оказалась впереди него. Блеснули цветы на светлом клинке, остановившемся возле самого горла чернокнижника.

— Только одно действие, и ты умрешь. Сколько людей вы здесь уже замучили? — прошипела ему на ухо наемница.

Чернокнижник расхохотался в голос. Вконец растерянные крестьяне в нерешительности застыли на месте.

— Да это же наши недавние знакомые, не узнал? — показались из толпы и трое других колдунов в черных одеждах. — Они к нам заглядывали погостить совсем недавно.

Шеба сильнее прижала клинок к горлу. Сардон встал ей за спину, готовый, если потребуется, руками перехватить первую же атаку крестьян. Но никто из них, похоже, не спешил бросаться на помощь чернокнижникам.

— Я не боюсь умереть сейчас. Это будет всяко лучше, чем от рук вот тех, — и чернокнижник кивнул в сторону стен, по которым скребли костяными пальцами мертвецы. — Но кто же тогда защитит этих несчастных от толп поднявшихся прародителей, жаждущих ощутить на зубах вкус живого, еще трепещущегося мяса?

Рот чернокнижника вновь зловеще ухмыльнулся.

— Оружие брось, я тебе говорю, — один из колдунов в черном балахоне угрожающе поднял вверх руку. Все вокруг уже знали, что следом за этим жестом появлялось зеленое пламя, от которого не было спасения.

— Только один неверный вздох, и мой кинжал будет у тебя в горле, — повернулась в его сторону Шеба, целясь второй рукой с зажатым клинком.

— Да вяжите их, что вы стоите, братцы?! — раздался голос где-то среди крестьян.

Все произошло в одно мгновение. Ближайшие к чернокнижникам люди навалились на них со всех сторон. Кого-то ударили по голове обухом топора.

— Похоже, у вас проблемы, чернокнижник, — усмехнулся Сардон, глядя, как в круг выволокли все три тела в черных одеждах, уже в бессознательном состоянии. Копья вновь опустились, теперь угрожая троим оставшимся.

— Отойдите в стороны, вы, двое пришлых. Если вы нам зла не желаете, мы не станем вас трогать, — заговорил один из крестьян.

Шеба ослабила хватку, но выпускать пленника не торопилась.

— Наша проблема не здесь, а вот там, по дороге. Вы же видели их, да? — вновь заговорил чернокнижник.

— Да заткни ты его! Они хотели этих костяков сюда напустить, чтобы всех нас погрызли!

Толпа вновь всколыхнулась, сужая пространство вокруг них.

— Нет, погодите, — крикнула Шеба и встряхнула своего заложника. — Что ты знаешь о всадниках, выкладывай. Ваших рук дело?

Чернокнижник вновь засмеялся, но на этот раз его гогот прервал чиркнувший по одежде клинок наемницы.

— «Всадники», значит, так вы их называете? Это творения высших темных сил! И нам такое неподвластно создать. Никому не подвластно, кроме истинно темных сущностей. Они — пастыри. Пастыри мертвых…

— Эй, эй! Там что-то происходит! Они что-то делают там, — крикнул со стены молодой парнишка, указывая пальцем за ворота.

Несколько человек поспешили на стены.

— Что они могут? — встряхнула Шеба еще раз чернокнижника, не обращая внимания на окружающие ее острия копий.

— Все, — коротко ответил тот. — И без магии крови здесь никак не обойтись.

— Да пошел ты, коновал! Только людей мучили, — кто-то крикнул из толпы, и к балахону чернокнижника потянулись руки.

— Давайте его сюда.

— Да стойте же вы! — не выдержал Сардон. — Неужели не понимаете, что сейчас нужно думать о том, как спастись! Мы же пытаемся помочь, а вдруг он и правда что-то знает?

— Да, он знает, как пальцы резать и стариков гробить, — показал обрубок кисти один из крестьян в первых рядах.

— Нет, никого он больше и пальцем не тронет, пусть только попробует, я сам, вот этим кулаком лично ему при первой же возможности рожу поправлю, — потряс в воздухе рукой Сардон чем вызвал в рядах одобрительные кивки.