Вадим Крабов - Точка отсчета

И вот какой-то неотесанный варвар думает о ней, как о «размалеванной кукле»? Ни капли обожания! «Да на мне ни грана [3] Гран — геянская наименьшая мера массы, приблизительно 0,05 г. В обиходе — «самый минимум», «ничтожно мало» и тому подобное. косметики!» — возмутилась и сразу оборвала себя. Не хватало еще оправдываться.

Решение пришло мгновенно.

«Он пожалеет об этом! Смерть — слишком легко. Он станет всегда желать меня, искать моей милости, мечтать о моем взгляде, но не дождется. Кстати, никому ничего не расскажет, я запрещу. Почему раньше об этом не подумала? Потому что рабы — слишком обыденно», — сама ответила на собственный вопрос.

— Сестры, мне нужна ваша Сила, — сказала Флорина, величаво поднимаясь из кресла. Варвар продолжал стоять на коленях, удерживаемый шатающейся от усталости младшей жрицей.

«Скоро упадет девочка, — отметила про себя Томила, становясь вокруг Верховной. — Зачем ей столько Силы?»

Три старших и четыре срединных жрицы взялись за руки, образовав «круг Силы» с Флориной и варваром в центре. Верховная запела молитву-заклинание, Сила Древа Лоос побежала через окружность «сестер» и сконцентрировалась на верховной жрице. Флорина окуталась зеленым светом Силы, которая, преобразовавшись в известную только ей структуру, вошла в варвара. Его тело просветилось насквозь, и в этот момент Верховная приложила свой перстень к его лбу. Свет впитался в землю, напряжение Силы, заставлявшее мгновение назад звенеть воздух, схлынуло. Младшая жрица, отвечавшая за заклинание принуждения, с видимым облегчением упала без чувств. Она выполнила свою задачу, отдала все силы, удерживая глупого варвара в нужном положении. Верховная еще несколько томительных мгновений подержала перстень у лба мужчины и резко отняла руку. Варвар упал без сознания.

— Викария, — обратилась она к срединной жрице, — прикажи отнести раба в казарму к разведчикам. Прикажи, чтобы его языку учили. Отдельно прикажи, а то знаю я наших разведчиков. Все, сестры, занимайтесь своими делами. Допрос окончен. — Зачем специально добавила насчет обучения языку, Флорина и сама не поняла. Не собиралась она с ним разговаривать, да и недолго ему жить.

«Нет, поговорю, если не забуду. Надо же — „кукла“! Пусть ответит живой речью — почему. Да, именно так», — быстро разобралась в себе Верховная и мысленно улыбнулась, представив, как варвар валяется в ногах и, сгорая от стыда, объясняет эту загадку. Капризная красавица и любознательная ученая пришли к компромиссу, а спустя несколько минут… Флорина забыла о своем новом рабе.

Сказать, что верхушка Месхитинского ордена Родящих удивилась, — ничего не сказать. Жрицы были просто ошарашены! На одной голой Силе сделать из презренного варвара личного раба Верховной — в голове не укладывается! Зачем? Подождать пару дней, попоить эликсирами и сделать то же самое малыми силами. Объяснение одно: Верховная не могла ждать. Что ж, пусть это остается на ее совести, ей отвечать перед Пресветлой за бездарную трату Ее Силы. Но любопытно, чем варвар сумел так достать Верховную? Наверняка это личное. Теперь, к сожалению, не узнаешь. Хитра Флорина. Живой варвар в ее власти, никому ничего не расскажет, в мысли не влезешь, и наверняка скоро погибнет. А ведь у нее одна страсть — магия. Кто бы мог подумать! А языку специально учить? Зачем? Это точно — личное.

Никто не посмел поинтересоваться напрямую у Верховной, что такого прочитала она в мыслях варвара. Посчитает нужным — расскажет, но все понимали — ни в жизнь.

Томила активно обсуждала с «сестрами» произошедшее событие и мысленно кусала губы: «Личное дело, Пресветлая! Личное! Между грязным варваром и верховной жрицей! Теперь не узнаешь. Ох и мерзавка ты, Флорина! Прости, Пресветлая. Подкопаюсь я под тебя непременно, вызнаю. А „сестричек“ ты зря обидела, жалобы в ареопаг обеспечены, а там… лучше не загадывать!»

Даже если с Флориной что-нибудь случится, Томила не единственная претендентка на самое влиятельное Верховенство. Место под Древом еще надо заслужить-заработать-купить, а выберет ли само Древо — на то совершенно неподкупная воля богини. Старшая жрица искренне считала, что ее шансы — самые высокие. За то и боролась всеми доступными средствами.

Вовчик приходил в себя постепенно. От жесткой лежанки под головой пришел холод. К нему прибавился запах камня с добавками гнилости, потом вызрел запах нечистот, а затем заболела голова. Не просто заболела — раскололась на тысячи болящих частей, а еще и темно, хоть глаз выколи…