Array rakugan - Коридор

Прингл заметно оживился, как все старики, когда речь заходит о нравах молодежи.

— Тогда приличия соблюдали! При директоре Блэке даже не разрешали парням с девчонками за одной партой сидеть и на одной стороне стола за обедом. Потом-то, конечно, таких строгостев уже не стало, но все равно все было, как полагается. Не то, что теперь — страмота одна… Завели моду целоваться по кустам! Я такие парочки шугал, у меня не забалуешь. А сейчас, слышь-ка, попробуй им что скажи — сразу бегут жаловаться директору. Это мне Филч рассказывал, когда еще навещал меня поначалу. Я так считаю, не к добру это все. Только никому и дела нет… А ты почему не ешь? Бери сухарик.

Я из вежливости взял сухарь и постарался вернуть беседу в прежнее русло:

— А мальчишек, значит, всех помните?

— Да тоже не всех, — ответил он, прихлебывая чай. — Которые тихони или отличники, ко мне не попадали, так я их и не знаю. Зато таких, как вы с Розье, — он хмыкнул, — кабы забудешь!

Это верно. Школьный смотритель в наши времена ведал по совместительству наказаниями, и мы с Ивэном одно время были у него постоянными клиентами. На третьем курсе Принглу надоело видеть нас чуть ли не через день, и он выдал нам «абонемент» на год. После этого мы, независимо от того, провинились или нет, являлись к нему каждую субботу, чтобы получить свои шесть горячих. Его это устраивало, нас тоже, потому что целую неделю можно было вытворять, что угодно, — все ведь оплачено вперед.

Дела шли прекрасно, пока мы с Розье своими выходками вконец не довели Слагхорна. Лавочку с абонементом прикрыли, нас загнали на две недели в карцер, а Принглу на будущее строго запретили заключать сепаратные договоры с учениками.

— …И порядок зато был, — Прингл тем временем опять сел на прежнего конька, — не чета нынешнему! Дети — оно, конечно, дети, им бы побегать да попрыгать, но все подряд дозволять нельзя. Дамблдор-то как стал директором, так дал всем волю, чего хочешь, того и делай. Вот они с цепи и сорвались: учителям хамят, старших в грош не ставят, учатся абы как. А в наше время выходили из школы приличными людьми, вот хоть ты, например…

Я не стал разочаровывать Прингла и сообщать ему, что успел отсидеть в Азкабане, а понятие «приличный человек» относится ко мне только с большой долей условности. Вместо этого спросил:

— А моего отца вы помните?

Прингл остановился на середине фразы и долго смотрел на меня, словно его внезапно разбудили.

— Ага, ага, — закивал он наконец. — Рэй его звали, верно? Неплохой мальчишка был, тихий такой, вежливый. Вроде он потом адвокатом стал?

— Вроде да, — согласился я. — А его компанию вы помните? Там еще был такой… Том Риддл.

Прингл заморгал и неожиданно разулыбался, открыв щербатый рот:

— Том? Да как же его не помнить!

— Он у вас тоже бывал? — изумленно спросил я.

— Да не по той части, — Прингл махнул рукой. — Тростью я его не лупцевал. Он не попадался никогда, умный был. Я ему раз так и сказал: «Ты, — говорю, — хитрый, всегда выкрутишься». А он мне: «Да нет, Полли, просто я не переношу, когда меня бьют. Я этого никому не позволю». «Ой, да прикажет директор, — говорю, — и куда ты денешьси?». А он смеется и говорит: «Нет, Полли, не выйдет». И смотрит на меня, а я и сам чувствую — вот не смог бы я ему даже разочек врезать. Рука отсохнет, вот чую прям, и все. А он будто мысли мои прочитал, улыбается и говорит: «Отсохнет, точно отсохнет». «Что ж ты, — спрашиваю, — за птица такая? Королевской крови, что ли?». А он: «Может, и королевской, Полли, почем тебе знать?».

— Как же вы познакомились? — спросил я.

— Да я его до пятого курса и не видал, — ответил Прингл, берясь за новый сухарик. — А как он стал старостой на Слизерине, так пришел ко мне, гостинец принес, бутылку огневиски, значится. Я сначала накричал на него — ты вообще кто такой, что мне тут виски приносишь, тебе сколько лет-то?! А потом слово за слово — и я уже сам себе дивлюсь, потому как час прошел, а я этого молокососа слушаю и ничего в ответ сказать не могу, ровно как кролик перед змеей. А он говорит: «Если увидишь, что кто-то из слизеринцев нарушает правила, ты не вмешивайся и никому не докладывайся, а иди прямо ко мне, я разберусь». И спасибо, говорит, заранее.

— Он всегда был такой вежливый? — спросил я.

— Ну да, — кивнул Прингл. — Не то что разные Блэки, которые нос задерут и мимо пройдут, не поздороваются. А этот — и «доброе утро», и как дела, всегда спросит. В общем, так у нас с ним и повелось. Ежели чего, я сначала ему говорю, а уж он сам порядок наводит, как знает. Том умел факультет держать, заместо декана был на Слизерине, можно сказать. Я как-то пошутковал, говорю ему: «Ты, того и гляди, до директора школы дорастешь! Уж тогда не забывай меня». А он отвечает, эдак серьезно: «Если я когда-нибудь стану здесь директором, Полли, уж я позабочусь, чтоб ты не остался без куска хлеба на старости лет».