Виктор Исьемини - Дыхание осени

Глоада заинтересовалась. Она остановила повозку, высунулась в оконце и слушала гневную речь, приоткрыв рот. Девушка изумленно хлопала глазами и задумчиво теребила черную прядь волос.

— Смотри-ка, милый, — обратилась девушка к Кевгару. — Какой занятный человек! У этого парня определенно имеется талант!

А обличитель заливался, заходился криком, он глядел в небеса — поверх возка с примолкшей болотницей, поверх крыш, крытых красной черепицей, поверх шпилей и дымовых труб.

— Что, думаете, нет высшего суда над вами? Он придет, не сомневайтесь! Не боюсь я вас и ваших мертвецов, боюсь лишь суда Гилфинга Светлого, он мой истинный повелитель, не вы, грязные твари! Только он, судия и исполнитель, он мою душу казнил бы, провинись я перед ним, а вам подвластно лишь тело! Тело слабо, тело ничтожно, возьмите его и подавитесь!

Рисп привстал в стременах, отыскал глазами своих людей и коротко кивнул. Двое солдат в сером оттеснили конями горожан с их букетами, спрыгнули на мостовую и ловко заломили руки священнику. Тот пискнул и смолк.

— Тело? — тут Глоада повысила голос. — С чего ты взял, что мне будет интересно твое тело? Тоже мне, какой мужчинка выискался… Эй, отпустите его! Руки прочь от попа, я сказала!

Серые покорно отступили. Священник собрал остатки достоинства и попытался гордо выпрямиться. Вышло у него не очень хорошо.

— Тело у тебя, голубчик, так себе, довольно убогое тело. Ишь, брюхо какое отрастил, лодырь! Но в остальном ты мне нравишься. Славненький крикун, — Глоада милостиво улыбнулась и, высунувшись сильней в окошко, поглядела на Риспа. — А ты, прохвост, знаешь, как мне угодить! У-у, хитрец!

Кевгар помалкивал, с сомнением слушая любовницу.

— Милый, — обратилась к нему болотница, — ты видишь, этот городок не лишен приятности. Задержимся здесь ненадолго?

— Как ты захочешь, Глоада.

— Итак, завтра под утро нам принесут лягушек. Хи-хи, я представляю эти рожи. Как они станут корчиться, когда вместо привычных цветочков у них в руках окажутся мерзкие скользкие лягушечки. А ты, святой отец, приходи почитать нам свои замечательные проповеди! О Гангмаровом Проклятии, о мерзких змеях… ну да что я тебя учу, таких учить — только портить. Придумай что-нибудь новенькое к завтрашнему утру. Но насчет тела — даже не думай, ты не в моем вкусе!

И принцесса послала опешившему священнику воздушный поцелуй.

Корабль островитян снялся с якоря, смуглые моряки, осторожно отталкиваясь шестами, отвели парусник от прибрежных камней и развернули. Их приятели, весело галдя, установили парус. Суденышко развернулось носом к полосе прибоя, едва заметной вдалеке, и двинулось к выходу из лабиринта подводных скал. Команда и пассажиры провожали парусник взглядами. Вопли островитян далеко разносились над водной гладью.

— Радуются они, слышь-ка, — заметил Никлис. — А чего же, раньше орочьего железа не видали?

— Выходит, так, — кивнул Ингви. — Я тоже об этом подумал.

— А чего так выходит? — тут же влезла в разговор Ннаонна. — Наши товары попали в Энмар, потом на север, оттуда снова сюда? А сами энмарцы — что же, не могли железки на Архипелаг доставить? Они же с царями великих островов торгуют.

— Я слышал, в Энмаре запрещено реализовать это железо, только транзитом — на вывоз. Пекондор говорил, их кузнечный цех настоял.

— И что же? Это же и есть вывоз — на Архипелаг.

— Вероятно, торговля железом в руках купцов, связанных с кузнецами, и у них, должно быть, постоянные контракты. Стало быть, местные купцы покупают товар у местных кузнецов и не хотят портить отношения.

Суденышко островитян исчезло, растворилось в сером горизонте, там, где полоса прибоя, указывающая границу Мокрых камней, сливалась с небесами. А команда Вереха словно не собиралась сниматься с якоря. Несколько моряков неторопливо расхаживали по палубе и занимались какими-то делами, сматывали канаты, перетаскивали вдоль борта ящики. Большая часть команды бездействовала.

Ингви прошел мимо невозмутимых матросов на ют и окликнул Вереха:

— Эй, шкипер! Теперь наш черед! Когда повезешь нас к южному берегу?

— Сейчас, — спокойно отозвался моряк, — кое-какие приготовления нужно закончить. Скоро отчаливаем.

Но прошло не меньше получаса, а «Туман» не двигался с места, как будто контрабандисты чего-то ждали.

Пассажиры расположились у борта и зевали… Вдруг Кайон заорал:

— Смотрите! Дым!