niddy: Свой выбор

Чем больше подробностей юноша вспоминал, тем мрачнее он становился. Не выдержав, Гарри поднялся с кровати и стал измерять шагами комнату.

Да, Люциус Малфой был Пожирателем, но в Министерстве он старался оградить их от атак остальных. Что это: боязнь за пророчество или что-то другое? Да, Малфой пришёл выполнить задание Лорда, но он не хотел жертв. Гарри вдруг ясно осознал: если бы он отдал пророчество, Малфой не стал бы с ними сражаться, он говорил правду, предлагая обмен, ему нужно было только выполнить задание. А остальные? Не зря Лорд послал с Малфоем Беллатрису…

Наконец, остановившись, Гарри уставился в окно, поражённый своими мыслями. Перед глазами мелькали эпизоды, когда он видел Малфоя-старшего. Да, тот был горд, высокомерен, но он - представитель одного из древнейших магических родов и должен хранить честь рода. Но мог ли Малфой быть недоволен Лордом? Перед глазами предстала сцена на кладбище. Лорд говорит с Малфоем почти на равных, тот прямо смотрит на Волан-де-Морта, в сущности, и не пытаясь оправдаться. «А если гордый лорд, присоединившийся когда-то к тёмному магу, вовсе не рад быть в подчинении?» - внезапно подумал юноша. Голова нещадно заболела, Гарри со стоном опустился на пол.

- Что это, - пытаясь выровнять дыхание, простонал юноша. В следующее мгновение он лишился сознания.

* * *

Очнулся Гарри только через несколько часов, виски пульсировали болью, но он был точно уверен, что это никак не связанно с Волан-де-Мортом. У двери стояла очередная миска с едой, но он не хотел есть, необходимо было подумать…

Несколько дней Гарри практически ничего не ел, он всё вспоминал и анализировал. Выводы были сделаны весьма странные, но других решений он не видел. Иногда приходили видения от Волан-де-Морта, но, как ни странно, сильной боли в шраме не было.

За эти дни он ещё больше похудел, лицо осунулось, под глазами появились синяки, но он не обращал на это внимания. Последних пару дней он почти не спал, проваливаясь в забытье от крайней усталости. Теперь Гарри мучили лишь два вопроса: «Всё ли в моей жизни - правда?» и «Кому я могу доверять?».

* * *

Дадли спускался на ужин, обдумывая, как начать разговор с кузеном, когда услышал странный звук в комнате Гарри. Недолго думая, Дадли развернулся на лестнице и пошёл в спальню кузена.

Открыв дверь, Дадли в ужасе уставился на лежащего на полу кузена. Сердце сжала боль, дыхание сбилось.

- Гарри, - еле слышно прошептал Дадли и кинулся к лежащему без сознания юноше.

Опустившись на колени, Дадли с болью смотрел на кузена: изнеможённого, невероятно худого и беззащитного.

- Гарри, очнись, очнись, - шептал Дадли, - Я тебя не дам в обиду, только очнись, я так перед тобой виноват…

На грудь Гарри упала слезинка. Дадли в удивлении провёл по лицу руками, он никогда раньше не плакал, но теперь ему было не до этого.

- Гарри, братишка, - Дадли замер, поняв, что он сейчас сказал. Гарри - его брат, как он мог раньше этого не видеть? У него был настоящий брат, они вместе живут пятнадцать лет, и он всё это время издевался над ним…

Гарри застонал и с усилием открыл глаза. Рядом с ним кто-то сидел. Глаза быстро привыкли к полумраку, и юноша с недоумением посмотрел на сидящего:

- Дадли? - неуверенно позвал Гарри.

- Гарри! Братик, - воскликнул Дадли и обнял шокированного кузена, - Я так испугался!

- Дадли, с тобой всё в порядке? - решил уточнить темноволосый юноша.

- Прости, прости за всё, - прошептал Дадли, глядя на кузена, - Я был дураком и ничего не видел дальше своих желаний.

- Дадли, точно всё хорошо? - Гарри в шоке рассматривал улыбающегося кузена.

- Да, я просто много чего понял с прошлого лета, - пожал плечами полный юноша, глядя в глаза кузену, - Ты спас меня от этих тварей, - юношу невольно передёрнуло от воспоминаний, - А я этого не стоил…

Гарри в ступоре смотрел на кузена, в глазах которого не было ни страха, ни издевательства, а только глубокое раскаяние, желание помочь и… нежность?

- Дадли, объясни, что произошло? - Гарри тряхнул головой, пытаясь отделаться от наваждения.

- Я просто понял, что у меня есть брат, - без тени насмешки ответил Дадли, но, заметив, с каким изумлением и недоверием на него смотрит кузен, добавил, - Я видел твои слёзы, тогда, в первый день каникул, слышал стоны по ночам, видел, что ты почти не ешь и никуда не выходишь…

Гарри напрягся, всматриваясь в лицо кузена, но тот, действительно, говорил серьёзно и искренне.

- Понимаешь, я почувствовал, почувствовал… - Дадли нерешительно посмотрел на Гарри, - Что нежен тебе… Что я не должен был обижать тебя, не должен был издеваться … Что ты ничем не хуже других.