Pokibor: Тень Войны - 2. Тень Земли

- Avada Kedavra! - слова приходят сами. От ударившего зелёного луча летательный аппарат вместе с пилотом буквально разносит в клочья. Что ж, пора заканчивать этот спектакль!

Он начинает сражаться. Мечевидной правой рукой разрубает на куски не только суетящихся под ногами волшебников, но и бронированные машины противника. Враги, конечно, пытаются сопротивляться - направляют на него проклятия, наводят свои орудия... Но ему всё нипочём. У него есть цель. Великая цель. И он сейчас воплощает её в жизнь. Враги обречены - у них нет ничего, способного повредить ему. Так и должно быть.

Он продолжает идти вперёд несмотря ни на что, уничтожая всё на своём пути. В основном работает правая рука-меч. Для наведения заклинаний нужно целиться, что-то проговаривать - а размахивать огромным багровым лезвием можно без остановки и лишних раздумий. Впрочем, противники порой умудряются делать землю липкой или придумывают ещё какую пакость. В такие моменты ему приходится сосредотачиваться и собственным могущественным колдовством ликвидировать последствия их усилий. Наконец, на поле боя не осталось никого кроме волшебника, которого называют магистром остальные трое. Другие люди или убиты, или умудрились сбежать на своих летательных аппаратах. Ну и пусть. Это не имеет значения. У них нет шансов. Так и должно быть.

- Avada Kedavra! - кричат все оставшиеся маги, кроме магистра, присевшего рядом с каким-то наполовину закопанным в землю большим металлическим шаром. Бессмысленно. Он почти не почувствовал этого укуса, и уж тем более не мог быть им остановлен. Меч выписывает смертоносную дугу - и ещё одним противником меньше. Остальные успевают отпрыгнуть в стороны, но им не на что надеяться. Ага, магистр вскакивает на ноги и выхватывает свою палочку! И что же этот жалкий волшебник собирается делать?

- Wingardium Leviosa! - звучит заклинание, заставившее шар взмыть в воздух и ударить прямо ему в лицо. Непонятно... Что это значит? Так не должно быть!

И тут раздаётся оглушительный взрыв. Кажется, воздух вокруг пылает огнем, плавя сталь валяющихся неподалёку обломков бронированных машин. Успевает появиться мысль: они победили. Пожертвовали собой, но победили. Тело пронзает нестерпимый жар и жуткая боль. В голову словно ударяет окованный железом таран размером с дом. Мысли путаются, дыхание прекращается, конечности охватывает пламя...

Весь в поту, юный волшебник резко сел на кровати, жадно хватая воздух ртом. Казалось, он ещё ассоциировал себя с тем тёмно-красным созданием, которым только что был. Сейчас он не помнил ни того, что он - Гарри Поттер, ни того, что находится в башне Гриффиндора... Вместо слов получалось лишь сдавленное мычание, а внутри черепа всё ещё словно выбивали дробь тысячи барабанщиков. И только взволнованное лицо Рона, появившееся через несколько секунд перед глазами, помогло хоть как-то прийти в себя.

- Гарри, что с тобой? - испуганно спросил тот. - Это... я надеюсь, это... не шрам?

Гарри молча потрогал рукой лоб. Тот пылал огнём, но целиком - а не только в области пронзавшей его молнии. Эта оставленная Тёмным Лордом рана никак себя не проявляла.

- Нет... - ответил молодой волшебник, наполовину ещё витая в оставшихся после кошмара мыслях. - Не шрам... Но он сказал... Волдеморт сказал... что нанёс мне более глубокую рану.

- Что? Ты хочешь сказать - он говорил с тобой? Сейчас? Но ведь... он мёртв! Он должен быть мёртв, ведь так? И ты больше не его хоркрукс, между вами не могло остаться связи! - волнение Рона нарастало с каждым словом.

- Я... не знаю... - пробормотал Гарри. - Ладно, не бери в голову, а? Может, это просто сон.

Он упал назад в кровать, не в силах поверить в нереальность увиденного. Успокаивало одно - по крайней мере, на этот раз он был не Волдемортом, а чем-то иным. С другой стороны это же обстоятельство вызывало нешуточное беспокойство. Нужно во всём разобраться. Нужно опять во всём разбираться... Совет Гермионы предсказуем - перерыть библиотеку и побеседовать с кем-то знающим. Да, верное решение. Портрет этого самого «кого-то знающего» сейчас висит в директорском кабинете, и уж если Дамблдор не знает, что делать - вряд ли знает кто-то ещё. Успокоившись этой мыслью, Гарри позволил тихо подкравшемуся сну одолеть себя, и на этот раз не увидел никаких кошмаров.

Утром он сразу же понёсся к директорскому кабинету, бывшему теперь вотчиной МакГонагалл. К счастью, горгульи по-прежнему пропустили его без пароля. Гарри взбежал по винтовой лестнице, бросился к портрету Дамблдора... и невольно фыркнул - того не было на месте. Молодому волшебнику ничего не оставалось, как облокотиться на стену и с недовольным видом уставиться в опустевшую раму, надеясь на скорое возвращение директора и отмахиваясь от вопросов других портретов. Вскоре снизу послышались торопливые шаги - в кабинет вошли Рон с Гермионой. Появление друзей несколько расстроило Гарри. Взваливать на их плечи ещё и новые загадки ему очень не хотелось.