Миа: Украденная жизнь

Тут взвилась тетя Петуния. Ее племянника потеряли! То, что у мисс Никсон, зуб не ее племянника она знала уже давно. И она до сих пор уверена, что Гарри тут ни при чем, просто мисс Никсон, меньше нужно было экспериментировать с гидроперитом, а больше уделять внимание своему предмету и вверенным ей ученикам. То, что Гарри уже в таком возрасте лучше считает в уме, чем мисс Никсон, и это вызывает негативную реакцию, она еще может понять. Но, то лицемерие этой особы, с которым ее племянника «потеряли», она не простит никогда. Или администрация школы увольняет эту…, или семья тети Петунии подает иск в суд на всю администрацию школы, что они поощряют пренебрежительное обращение с учениками и сквозь пальцы смотрят на некомпетентность некоторых личностей в педагогическом составе. Представитель полиции засвидетельствовал мои показания и, не смотря на возмущение мисс Никсон, посоветовал ей решить все мирно.

Подставляя мисс Никсон, я не мучился угрызениями совести. Незадолго до этого от нее была жалоба администрации школы, что я, хулиган, якобы перекрасил ее волосы. Ложь с ее стороны. На самом деле ее патлы вдруг стали выпадать неровными прядями посреди урока. Ничего я ей не перекрашивал, моя магия до Хогвартса всегда носила только разрушительный характер. Конечно, после этого мисс Никсон пришлось носить парики, но цвет париков она выбирала сама, а не я. Ну и что, что я возмутился, что эта… не умеет в уме складывать даже двузначные числа. Сама она дура и претензии ее идиотские. Тетя Петуния тогда замяла это дело, хоть я добровольно после этого и провел в чулане неделю. Тогда во мне клокотала злость, пока я не смирился с тем, что учителя просто люди и иногда могут быть некомпетентными. Хотя, мисс Никсон, была некомпетентной во всем, и после моих похождений по Лондону, ей таки пришлось искать новое место работы.

На самом деле, тогда в Лондоне, я немного побродил по музею, а затем наблюдал в окно, как наш класс спокойно грузят в экскурсионный автобус, а моего исчезновения вообще не замечают. И магия тут не причем. Просто мисс Никсон, плевать на всех кроме себя, и на вверенных ей учеников в первую очередь. Я не знаю, когда, наконец, сообразили, что я пропал, но не удивлюсь, что в Литтл Уингинге.

Домой мы вернулись, когда уже совсем рассвело. Пока тетушка забирала Дадли у соседки, я, как провинившаяся сторона, отправился готовить на всех завтрак. Дядя, как ни странно прибывал в благом настроении, не смотря на потраченные нервы и бессонную ночь. Зная меня, в мою историю он не поверил, но вполне одобрял, то, как я выкрутился из этой скользкой ситуации. «Ты если в следующий раз сбежать вздумаешь, лучше сделай все по-тихому, не ставя на уши всех. И позвони, ведь телефоном пользоваться умеешь, чтобы Петуния не переживала». Не то чтобы тетка за меня особо переживала, в то время я уже отвоевал свое право на самостоятельность. Но она была человеком, который обожает упорядоченность во всем. А я вот такой извечный фактор неожиданности, который невозможно контролировать и предугадать, что он выкинет в следующую минуту. А вот мой звонок домой вполне мог вернуть пошатнувшийся мирок тети не место. Ведь лучше знать, где пребывает заблудший племянник, чем не знать ничего. Тут дядя прав. Она, как и я шла на компромиссы. Я же по мере сил старался не подрывать авторитет семьи Дурслей.

Да я хулиган! И соседи это знали, а также они знали, что за небольшое вознаграждение никто лучше меня не покрасит забор, не подстрижет лужайку у дома, не наведет порядок в гараже. Позже, когда мне исполнилось десять, соседи даже не опасались оставлять со мной на время маленьких детей. Рядом со мной малышня не плакала, с удовольствием слушала удивительные истории, была накормлена и мирно засыпала утомленная от придуманных мной новых игр. Но ничего опасного! Я всегда делал скидку на возраст.

Лондонское приключение имело продолжение. В ту первую поездку я познакомился с «бандой» ребят, некоторые были намного меня старше, другие практически мои одногодки. Нет, они не прицепились ко мне, не стали глупо задираться. Это я сам нарвался на драку. Сейчас уже и не вспомню, что в них привлекло мое внимание, скорее всего разношерстность группы и то, как они понимали друг друга с полуслова. Я к ним прицепился как репей к хвосту собаки. Драться они не хотели, но мое упрямство победило. Тогда мой ровесник сделал меня одной левой. До него я дотянуться не смог. Но упорно поднимался и снова шел атаковать. Как оказалось мое упрямство, тоже произвело впечатление. «Банда» оказалась учениками спортивной школы. Меня едва державшегося на ногах отмыли от крови, напоили минералкой. При этом отчитали моего оппонента, что так дерутся только уличные идиоты, а он лишь согласно кивал и бросал на меня виноватые взгляды. Далее меня отвели на экскурсию в эту самую спортивную школу, где я воочию увидел боевые спарринги. У меня аж дух захватывало. По телику все было не так, там больше постановок, чем реальной красоты боя. Как я понял, стиль борьбы был смешанным, но при этом максимально эффективным. Нет, меня сразу же не пригласили присоединиться к группе, не сделали учеником. Мне пришлось еще месяц кататься по выходным, и осаждать всех своим присутствием. Дядя подарил мне даже проездной на пригородный поезд, прекрасно зная, что лучше откупиться сразу, чем страдать от моей одержимости. И не прогадал при этом. В Литтл Уингинге я практически перестал задирать всех, теперь выход своей энергии я находил в Лондоне трижды в неделю в спортивной школе. Дадли тоже проникся идеей, правда, он выбрал респектабельную секцию бокса, но даже на нем это сказалось вполне благотворно.