Array Катори Киса - Дремлющий демон Поттера

- Уйдёшь, - выдохнул Гарри. Сердце забилось, застучало быстро-быстро, а руки сами потянулись обнять в ответ, прижать к себе, и остановить их оказалось неимоверно сложно. - Я виноват во всём, но я же это исправлю, - сказал, стискивая кулаки.

- Гарри, - Скорпиус судорожно вдохнул, поднимая голову и заглядывая Поттеру в глаза. - Хотя бы сейчас послушай не только себя. Я. Не. Уйду. Я говорю это не из упрямства. Я прекрасно отдаю себе отчет в своих словах. Я знаю, что они значат. Я не уйду. Никогда.

- Ладно. - Гарри не удержался и всё же вдохнул полной грудью его запах. - Ладно, - повторил на полувдохе. - Тогда уйду я.

Скорпиус никогда еще не пребывал в таком отчаянье. Что бы он ни сказал, ничего не находило отклика. Наверное, пора было заканчивать со словами. Он решился на последний шаг. Если Гарри оттолкнет его и сейчас, то смысла продолжать бороться просто не останется.

Ухватив дрожащими руками ворот мантии Поттера, Скорпиус притянул его к себе и поцеловал, со всей своей болью, надеждой, всей жадностью и тоской, которые испытывал эти долгие дни.

На этот раз не было никаких чудовищ. И ангелов тоже не было. Был только Скорпиус - его губы, его тепло и отчаянное желание получить ответ. Совсем как в первый раз: ни на что не надеясь, ничего не теряя, с обрыва пропасть. Он так искренне верил в то, что говорил, так искренне хотел, что сопротивляться не хватило сил. Да и не осталось их, сил этих, собственно.

Коротко выдохнув, Гарри сгрёб его в охапку и ответил на поцелуй.

Почувствовав, что Гарри отвечает, Скорпиус задрожал от отступающего напряжения. Он хватал, гладил, сжимал Поттера везде, где мог дотянуться. Он цеплялся, прижимаясь как можно ближе, упиваясь этой близостью, теряя контроль над собой и чувствуя, что ему до боли хочется коснуться всего Гарри. Он стал буквально раздирать застежку его мантии, пытаясь как можно быстрее добраться под нее.

Сопротивляться, а тем более остановиться было выше человеческих сил, а Гарри был всего лишь человеком. К чёрту! Пусть. Он не Мерлин и не Бог, чтобы вершить судьбы - и чужие, и даже свою. Пусть будет, что будет. Несколько счастливых месяцев, а может даже и лет - пока Скорпиус хочет быть с ним, - а после не важно. Справиться как-нибудь. А даже если и нет... Что ж, значит, так нужно. А пока же...

Он лихорадочно целовал Скорпиуса, мял пальцами его мантию, не в силах хоть чуть-чуть отодвинуться, чтобы помочь ему раздевать их обоих и чувствовал, как отступает чудовищная темнота внутри, уступая место искрящемуся тёплому свету. Сколько бы это не длилось, отныне он собирается наслаждаться каждой минутой.

- Гарри, Гарри, пожалуйста, - Скорпиус сам не понимал, о чем именно просит. Поттер отнюдь не помогал ему раздеться, поэтому приходилось буквально выдирать его из одежды. - Черт, давай, пожалуйста, сделай это, убери, - бормотал Скорпиус, попутно целуя Гарри то в висок, то в щеку, то в уголок рта. - Гребаная одежда, я не могу, сдохну сейчас, убери...

Гарри честно попытался, совершенно забыв о барьерах; магия всколыхнулась, заметалась, забилась и обиженно ударила нерадивого хозяина обжигающей волной.

- Я не могу, - растерянно прошептал Гарри. - Прости... - тут его словно током стукнуло: разве невозможность снять одежду магией - самое большее, за что он должен просить прощения? - Прости, - повторил он, сжимая Скорпиуса в объятиях, - Прости, прости, прости, - зашептал, беспорядочно целуя волосы, щёки, губы. - Я такой идиот...

- Это я виноват, - Скорпиус сразу же догадался, о чем просит Гарри. - Не понял, не увидел. Прости, пожалуйста, прости, я никогда больше не дам тебе повода усомниться, слышишь? - Он схватил Поттера за плечи и заставил посмотреть себе в глаза. - Я буду рядом с тобой так долго, как только ты позволишь. Ты не думай, я сейчас не на эмоциях, я все обдумал. И, Гарри, пожалуйста... - он вдруг смутился, опустил глаза и расстегнул ворот аврорской мантии, показав повязанный вокруг шеи шнурок. В горле появился ком, и произнести просьбу вслух он просто не смог.

- Ты будешь рядом столько, сколько захочешь, - сказал Гарри настолько твёрдо, насколько позволял задрожавший голос. Шнурок вокруг шеи Скорпиуса он узнал сразу, хотя тот был уже совершенно не похож на ошейник. - Я смогу починить только когда мы выйдем отсюда.

- Черт, да, прости, - Скорпиус покачал головой, улыбаясь. - Я последних мозгов лишился. - Потом вздохнул и произнес: - Ладно, не будем загадывать, пусть все сложится так, как сложится, хорошо?

Ему не терпелось сказать еще очень много. Но все, во что трансформировались его мысли, было банальное «Я тебя люблю». Смущать Гарри своими несдержанными признаниями не хотелось. Поэтому Скорпиус просто гладил его по плечам и улыбался глупой, до нельзя счастливой улыбкой.