MarInk - Жизнь в зеленом цвете - 4

Забини негромко рассмеялся.

- Нет, не притаился. Он сейчас в гостиной сочиняет тысячу самых страшных смертей лично для тебя. Какого хрена, позволь узнать, ты вчера назвал его шлюхой?

- А что, не так, что ли? И вообще, Забини, ты мне мамочка или там гувернантка, а? Не учи меня жить, и я не научу тебя, как полагается правильно кричать под Круциатусом.

- * * * * ты, Поттер, - задумчиво сказал Забини, рассматривая Гарри так серьёзно и пытливо, словно наблюдал результат смешения в котле двух взрывоопасных ингредиентов. - Злобная * * * * .

- Кто бы говорил, - фыркнул Гарри и встал. Утро было безнадёжно испорчено. - Я хотя бы не насилую никого…

- Да ты достал меня своим изнасилованием!!! - взорвался Забини, во мгновение ока оказавшись на ногах; Гарри, в процессе полёта к дереву в результате жёсткого хука справа по много раз ломаным прежде рёбрам, мысленно пообещал оторвать себе голову за утерю бдительности. Расслабился, кретин…

- Я был бы, * * * , просто счастлив, принадлежи оно кому-нибудь другому, - процедил Гарри, прижимая левую руку к больному месту; под ладонью пульсировала кровь, бешено, нервно, отстукивала так быстро, как будто была опаздывающим поездом.

- Я тебя когда-нибудь убью, Поттер, - устало выдохнул Забини, опуская руку с разбитыми костяшками пальцев - перестарался. Гарри показалось даже, что Забини в отчаянии, но с чего бы это?

- Смотри, как бы наоборот не вышло, - Гарри направлял кончик палочки на Забини; палочка подрагивала в руке, но на исход возможного заклинания это так или иначе не влияло.

Забини отступил на шаг, сразу же с хлюпающим звуком провалившись в грязь сантиметра на три.

- Дурак ты, Поттер, и дальше своего носа не видишь…

- Того, что вижу, мне вполне хватает, - холодно сказал Гарри. - Играй в свои змеиные игры с кем-нибудь другим, Забини. Можешь пойти к Малфою и вместе с ним заняться тем, чем вы занимались три года.

- Это чем же? - Забини ухмыльнулся уголком рта.

Почему-то именно этот жест донельзя взбесил Гарри.

- Можете потрахаться, а можете вместе строить планы моей смерти. Оба занятия у вас с ним ключевые. Кстати, что это ты такой дружелюбный стал - забыл о братце?

В глазах Забини вспыхнул недобрый огонёк; Гарри почувствовал предвестье знакомого холодка опасности, готового обжигающей струйкой пролиться вниз по позвоночнику.

- Не забывайся, Поттер. Я всё помню.

- Тогда проваливай отсюда вместе со своими тайными планами и хорошей памятью к такой-то матери, - предложил Гарри. - Не знаю, какого чёрта ты сюда явился, и знать не хочу. Если опять будет магическая драка, угадай, кто победит?

Забини молчал. Гарри прищурился.

- Иди, Забини, пока жив и здоров. Я сегодня отчего-то добрый и не хочу конфликтов, но это не значит, что я их избегаю всеми силами. Пока-пока.

Забини молча развернулся на каблуках и ушёл в сторону Хогвартса. Гарри, опустив палочку, пальцами левой руки осторожно ощупывал пострадавшую при ударе область. Вроде бы просто синяк, кости целы. «И на том спасибо. И спасибо, что он не спросил, как я подал заявку - куда бы потом труп девать? В озере только утопить…»

Гарри грызло иррациональное чувство, что он где-то крупно напортачил; вот только он никак не мог понять, где и как.

До обеда он неприкаянно бродил по замку и окрестностям, следя за тем, чтобы никому не попасться на глаза. Как только на горизонте начинали маячить очертания хоть какого-нибудь живого существа, пусть даже Гермиониного Косолапсуса, Гарри резко заворачивал в соседний коридор или прятался за ближайшее дерево - в зависимости от того, где находился. Делать ему совершенно нечего, и он даже думать не хотел о том, чтобы пойти и пообщаться с кем-нибудь - хотя ему было очень тоскливо. Примерно так же, как первые одиннадцать лет жизни - потом его существование хоть чуть-чуть скрашивали разнокалиберные гриффиндорцы…

В результате Гарри, намотав много километров по территории и коридорам школы, вернулся туда, откуда начал - к дереву, по которым сидел. Землю пришлось сушить снова, потому что солнце, ясное дело, ещё не справилось с грязью. «Всё возвращается на круги своя…»

Гарри сидел с закрытыми глазами, прислонившись к дереву спиной, чувствовал, как царапает даже сквозь одежду заскорузлая кора, и составлял в уме список того, чего бы ему хотелось. Довольно бесполезное занятие это было пропитано саможалением в больших масштабах и горечью - такой сильной, что она, казалось, выступала на языке; Гарри морщился и почти судорожно сглатывал.