— Вот ведь, — сплюнул Сергей и поморщился. — Придётся самим с вампиром разбираться. Что-то мне подсказывает, что господам владельцам этого барахла, — кивнул он на пузыри с ценностями. — Абсолютно наплевать на то, что с нами будет дальше.
— Ещё бы им не было наплевать, — Костоправ глянул на него свысока, насмешливо и даже с долей жалости. — Они и не являются хозяевами этих вот ценностей, как ты говоришь.
— Почему ты так решил? — осторожно поинтересовался Серый, оглядывая врага сквозь прищур с головы до ног.
Артур подошёл к Сергею ближе и поведал таинственным шёпотом:
— Не находишь, что стоило бы сначала убраться отсюда.
— Нахожу, — согласился с ним Серый и повернулся к Татьяне. — Пошли.
— Я помню, ты быстрее, — гадко рассмеялся Артур, наблюдая за застывшим на месте Сергеем. — Но никогда не стоит расслабляться.
— Что ты с ним сделал? — подала впервые с того момента, как поздоровалась у леса со всеми присутствующими, Татьяна.
— Всего лишь подобрался поближе, — ухмыльнулся Костоправ и глянул на неё очень недобро. — А вот теперь пошли. Мы и так слишком задержались и скоро нас могут невежливо попросить удалиться.
Но никто не стал выпинывать их обратно. Возвращаться пришлось через озеро. Прежний путь, которым Таня когда-то уходила с Сергеем, найти не удалось. В самой пещере что-то неуловимо изменилось. Проходы, которых раньше было несколько, один за другим заращивались. Иначе это было не назвать. Уменьшались быстро в размерах, а потом исчезали. Сергей, застывший на одном месте, не пошёл следом за Таней и Артуром. На его руке красовался давешний, знакомый Татьяне не понаслышке браслет. Костоправ, когда увидел её взгляд, полный ужаса, довольно сказал:
— Потребовалось время, чтобы починить застёжку. Но это того стоило.
Таня не хотела уходить от Сергея, но Артур не дал ей такой возможности. Подхватил крепко под локоток и сказал:
— Идём, если не хочешь, чтобы я приказал ему самоубиться.
Она прекрасно понимала, что даже её послушание не станет гарантией того, что Артур не отдаст такой приказ. Но рисковать не стала. Только оглядывалась изредка, в надежде на чудо. Но оно не происходило, Сергей, как стоял истуканом, так и стоял дальше. Глаза его были закрыты, ни одна мышца не дрогнула на лице, когда Костоправ повёл девушку прочь. При выходе из хранилища Таня всё-таки попыталась вырваться. Со всего маху наступила на ногу Артуру и дёрнулась в сторону.
— Не советую, — терпеливо сказал ей Костоправ, так и не выпустив добычу из рук.
Воронёный металл пистолета тускло блеснул в неясном свете коридора. И ей пришлось подчиниться, потому что она понимала, живая ещё как-то сможет помочь Сергею. А вот раненная или мёртвая — никак. У озера им пришлось подумать над тем, куда идти. Против течения, по потоку — почти самоубийство. Уж очень сильным он был. Пришлось углубиться в первый попавшийся проход, ещё не успевший зарасти. В тупике, которым этот коридор заканчивался, Артур включил припасённый фонарь. И сказал, недобро улыбнувшись:
— А вот теперь он может самоубиться. Приказ получен.
— Зачем я тебе, оставь меня здесь, — сказала помертвевшим голосом разом побледневшая Татьяна.
Она ещё не осознала весь смысл сказанных Артуром слов. Только в голове почему-то крутились и крутились слова Сергея, сказанные, когда он уезжал от неё: " А знаешь, я ведь тоже тебя люблю". Странное, тяжёлое на вкус, отдающее металлом во рту, напряжение поднималось в ней, высушивая навернувшиеся на глаза слёзы.
— Ах, какие страсти! — фыркнул Костоправ и крепче сжал запястье девушки. — Чтобы ты попыталась снять с него браслет и вывела отсюда? Ты слишком плохого мнения обо мне. Подобной глупости я не допущу. Ты пойдёшь со мной.
— Что ты приказал Сергею? — Таня словно со стороны слышала этот разговор.
Говорила она сухо и спокойно, ничто в ней не выдавало копившееся и копившееся напряжение. Которое потом должно было прорваться истерикой. Но до последней капли ещё оставалось немного места.
— Поискать тебя на дне озера, — столько гадостных, отвратительных превосходства и злопамятства было в этих словах, что Таня вздрогнула.
Но разговор продолжила. Её пугала тишина. Казалось, что если она воцарится в этом месте, обязательно случится что-то непоправимое. Она даже радовалась сейчас назойливому эху, если вообще была в состоянии чему-либо радоваться.
— Вот как… — голос девушки звучал как-то потусторонне безжизненно. — И почему ты всё время мешаешься под ногами? Почему я и Сергей не могли жить спокойно? Я лично что тебе сделала?
Читать дальше