Александр Сапегин - Крылья за спиной

Выхватив из «кармана» второй клинок, в дополнение к эльфийскому, Андрей ускорился. Слияние с астралом пришло моментально. Хана вам, уроды! Бей! Поднырнув под копья, он почти распластался по земле и ткнул мечом под кольчужную юбку не успевшего опустить щит переднего эльфа. Второй «лесовик» получил укол в широкую прорезь шлема. Выплеск энергии, с рук сорвались две молнии, он не боится применять магию в ближнем бою, еще молнии. В образовавшуюся брешь врубились Рау. Мир померк, Андрей рубил и колол, отбивал и отводил удары противников, швырялся заклинаниями и молниями. Следом за ним поднажали викинги и присоединяющиеся к ним Рау и «наказующие». Строй «лесовиков» лопнул. Сражение развалилось на отдельные очаги. С хлопком открылся школьный портал, и оттуда рекой полились закованные в железо хирдманы Хага Морского Тура, со стороны лестничного марша раздалось несколько мощных взрывов.

Непонятными течениями битвы Андрея вынесло к речному обрыву, где он нос к носу столкнулся с Фридой, но радость от встречи была недолгой, со стороны лесных магов прилетел огненный шар и ударился о кольчугу вампирши. Девушку поломанной куклой швырнуло на камни. Из разорванной кольчуги и грудной клетки наружу торчали ребра.

— А-А-А!!! Убью! Фри-и-да-а-а! — взревел Андрей, проваливаясь в безумную ярость. За спиной развернулись крылья…

Сколько она уже машет мечом, Мелима не могла вспомнить. Может, пять минут, может, час, а может, день. Чувство времени отбило напрочь, оставалось только желание, чтобы все быстрей закончилось, и желание выжить. Выжить любой ценой, выжить ради одного дела. Сколько уже погибло людей и Рау из-за поганого ублюдка, надо выжить и самой убить гада! Да простит ее Фрида. Прадед Бериэм спорол большую глупость, когда объявил общий сбор и направил их умирать ради спасения смеска. Что в нем такого? Сжимая от злости челюсти, она с трудом отбивалась от наседавшего на нее «лесовика» в зеленом плаще, рядом сражалась вампирша. Вампирша оказалась превосходным бойцом и уже не раз спасла Мелиму от неминуемой смерти. Так получилось, что с самого начала сражения они были рядом и бились спина к спине.

Вдруг «лесовик» качнулся вперед, из его груди показался кончик чужого меча, а горлом из эльфа хлынула кровь. Противник вампирши лишился головы, и отнюдь не Фрида снесла ее. Перед ними стоял смесок, сжимая в каждой руке по мечу и сверкая синими глазами с ярко-желтыми вертикальными зрачками. Весь в чужой и своей кровище и ободранных лохмотьях вместо одежды.

— Керр! — обрадовалась Фрида и кинулась к смеску. Откуда прилетел ударивший вампиршу файербол, Мелима не увидела. Лицо смеска перекосилось от горя и ярости.

— А-А-А!!! Убью! Фри-и-да-а-а! — заревел Керр и повернулся к лесным эльфам. Сражение на какой-то момент остановилось, готовый сорваться крик ужаса замер у Мелимы в горле. Смесок быстро менялся, лицо покрылось чешуей и вытянулось вперед, на пальцах появились когти, тут его окутал туман, в следующую секунду из тумана показалось древнее чудовище. Дракон! Настоящий Дракон!

— Какой он? Расскажи еще, — в который раз попросил Мидуэль.

Мелима послушно стала описывать дракона.

— Большой, с крытый фургон или купеческую кибитку размером, — здесь Мелима преувеличила, дракон был поменьше, у страха, как известно, глаза велики, — в длину шагов двадцать, но это от морды до кончика хвоста. Чешуя очень красивая, в основном золотая, в мелких насечках. По всему телу идет рисунок из синей, зеленой и черной чешуи, как цветная татуировка. Рисунок напоминает растительный орнамент, весь в завитушках и чередовании цветов, в крупных линиях и листиках вкрапления золотых чешуек. Грудь широкая, две черные полосы симметрично выходят на нее с правой и левой стороны, там чешуя очень крупная, ромбическая, и крепкая даже на глаз, далее по обеим сторонам шеи полоски поднимаются к морде и от рогов спускаются к глазам. Глаза синие с желтыми зрачками. Голова клиновидная, с двумя рогами, уходящими назад. На зубы я ему не хотела бы попасть, они у него с палец размером. — Мелима вздохнула и продолжила: — Вдоль позвоночника вся чешуя в крупных и мелких насечках. Когда на спину упал свет солнца, там как мелкие радуги заиграли, красиво.

— А крылья? Какие крылья?

— Цветные, как чешуйчатый рисунок, с несколькими прозрачными вставками, как у стрекозы, они тоже свет преломляют и разбивают на радуги, красиво так. Было красиво, сейчас одни ошметки остались, — вклинился в разговор Вистамэль, баюкавший культяпку левой руки, отрубленную у локтя. Теперь ему месяца три или четыре, не меньше, придется привыкать пользоваться правой, ждать, пока заново отрастет левая рука, потом несколько месяцев разрабатывать восстановленную конечность.