Дмитрий Гаврилов: Завещание Прошлому

— Я полагаю, вам также нужны мои рукописи, — произнес он наконец.

— Нет! Нам нужны вы, лорд Оливер Хевисайд. Считайте, что я предлагаю Вам, ну, в некотором роде загробную жизнь. Только люди ныне, там, в моём грядущем — как боги.

— Этого-то я и опасался, — слабо улыбнулся старик.

— И потому Вы сожгли свои записи? — то ли спросил, то ли подтвердил гость.

— Они слишком опасны для общества, где правят единицы, или для того мира, где не правит никто! — из последних сил проговорил Хевисайд.

— А что вы скажете о мире, который принадлежит только учёным, — возразил незнакомец торопливо.

— Это несчастный мир, — ответил Оливер Хевисайд, — Пожалуй, на сей раз я уклонюсь от вкусного обеда, потому что знаю, как он может быть приготовлен.

— Неужели вы откажетесь от перспективы увидеть венец своего творения?! Как можно? У Вас никогда не было нормальных условий для работы — а там ресурсы всей планеты будут к Вашим услугам… — горячо заговорил пришелец.

Но Хевисайд знаком прервал его:

— Не огорчайтесь, Валентин! — молвил он на всеобщем языке, — У вас ничего не получится с моим перемещением.

Названный Валентином обалдело уставился на старика.

«Он умер семидесяти пяти лет от роду. В департаменте выделили машину для перевозки тела. Это был первый и последний раз, когда Оливер Хевисайд воспользовался автомобилем…» — также наизусть проговорил старик.

Валентин положил руку на шлем.

— Там, в столе! — улыбнулся ему Хевисайд, — Надо выдвинуть ящик и откроется панель. Видите её?…

В руках у гостя оказался небольшой диск-голограмма с изображением четырёхмерного куба, внутри которого чётко выделялась надпись на всеобщем языке Земли: СИВР-356.

Тогда Валентин извлек из сумки на поясе точно такое же удостоверение Института Времени — голограмму в виде четырёхмерного куба на фоне Млечного Пути — и предъявил старику.

— А, двести тридцать седьмой? — протянул учёный. — Орлов Валентин Викторович. Я так и думал.

— Вот незадача! — огорчился Валентин.

— Всё ещё впереди! — ответил тот, кто некогда был Оливером Хевисайдом. — Но, как вы понимаете, мы у себя в будущем также не заинтересованы в раскрытии собственной деятельности.