Пётр Жгулёв - Демон

Поскольку сам я латыни не знал, а показывать книгу другим не опасался, то перевод шел крайне медленно и вряд ли мог похвастать особой точностью. Да и учеба отнимала много времени. Тем не менее, где-то через год перевод был закончен и встал новый вопрос. Что дальше? Книжка конечно занятная, но нужна ли она мне? Наверняка её можно выгодно продать какому-нибудь коллекционеру. Правда доказать что законный владелец именно я будет не легко, но все же… Что-то не давало мне просто так её продать. Желание проверить написанное приходило не раз и раньше. Однако пока перевод не был готов, я лишь отмахивался от нее. Все знают что магия и колдовство это детские сказки. Все эти шаманы, гадалки, колдуны — больные люди. Стоит ли пополнять их ряды? Впрочем, когда это уверенность в неудаче мешала попробовать? Интересно же. С продажей было решено повременить.

Вот только осуществить проверку было не так просто. Ритуалы и правда были весьма эээ… своеобразны. Некоторые, «самые надежные», требовали жертвоприношений. И не птичек там каких, а людей. Чаше всего в этом вопросе отдавалось предпочтение юным девственницам. Другие не требовали столь радикальных мер, но зато не могли обойтись без определенных предметов, достать которые практически невозможно. Вообще, читая список, создавалось впечатление что колдун издевался: сушеные глаза лягушек и волосы умерщвленного с соблюдением обрядов мага соседствовали с тертыми копытами единорога и толчеными алмазами. Бред короче.

Поколебавшись, я остановился на самом простом варианте. Требовалось всего лишь достать пару литров крови, окропить ими замысловатый рисунок и, дождавшись полуночи, прочитать заклинание. В дальнейшем должен появиться какой-нибудь мелкий бес (впрочем бесом это существо назвали сами инквизиторы, тут же доказав что для вызова полноценного демона обряд слишком прост). Правда что дальше не сообщалось. Видимо считалось само собой разумеющимся. Не считать же за это очередную приписку инквизиторов с предложением окатить существо святой водой, разрубить на кусочки, сжечь, а пепел развеять. А лучше сразу обратиться к Церкви. Ладно, разберемся…

Тем временем ритуал подошел к концу. Дочитав последнее слово, я замолчал, с нетерпением ожидая результата. Который не замедлил проявиться. Сияние достигло своего пика и в центре диаграммы появилось НЕЧТО.

Ронд, барон Южной Пустыни, осторожно выглянул из укрытия — полуразрушенной каменной стены. Сзади лагерем расположилось полтора десятка воинов его дружины. Если этим гордым словом можно назвать толпу бывших крестьян, кое-как держащихся верхом и научившихся махать мечами, не рискуя отрубить себе ногу. Барон тяжело вздохнул. Сборище недоумков.

Хотя на этот раз дозорный оказался прав. Может зря он выбил ему зуб? Впрочем, ему это только на пользу. А как ещё должен реагировать благородный , когда дозорный, благоухая перегаром, врывается в его палатку утверждая такое? Тарха он видел. Ха. Пить меньше надо. Да и поклон не достаточно почтителен был. Так что за дело получил. Правда даже лишившись зуба, часовой не признался в злоупотреблении вином и пришлось идти проверять. И вот результат — в двух сотнях метрах от пролома в стене и правда виден тарх, терзающий здоровенную ящерицу. Настроение стремительно пошло вверх. Вот это удача. Видимо небеса ещё не отвернулись от его рода. Теперь главное не упустить этот дар богов.

Осторожно, стараясь не шуметь, он вернулся к палаткам, приказав седлать коней и готовить веревки. Тарх несомненно дикий, а судя по светлой окраске — совсем молодой. Такого лучше брать живьем. Он недостаточно силен, что бы справиться даже с его дружиной, а за живого дадут гораздо больше. Интересно сколько? Барон мечтательно прищурился — по всему получалось не меньше тысячи золотых. За тело же больше половины этой суммы не выручить даже у магов. Нет, убивать пять сотен золотых попросту глупо. Вот если бы его чешуя отливала серебром — тогда да. Таких лучше сразу убивать — слишком опасны, да и не нужны они никому живыми.

Сзади раздалось старческое брюзжание. Ронд оглянулся и поморщился — из шатра вылез колдун. Судя по всему один из воинов посмел нарушить его основное и любимое занятие — сон. Теперь грязный старикашка потрясал своим посохом (на конце которого кстати красовалась голова всё того же тарха) и видимо сыпал проклятиями. С интересом прислушавшись, барон убедился в своей правоте. Колдун уверено предрекал нечестивцу всевозможные кары, начиная от лишения мужской силы и кончая испепелением на месте. На взгляд барона первое звучало гораздо страшнее — все знали, что в стихийной магии колдун не силен. В отличие от проклятий. Лицо солдата, под толстым слоем загара, стремительно бледнело. Того и гляди в обморок свалится. Решив вмешаться, барон подошел ближе.